– Егорова, тебе помочь?
Она отстраняется от него.
– Не нужно. Я сама.
Петров недовольно качает головой.
– Как знаешь…
Они идут по улице. Петров не знает, как начать разговор. Он пыхтит и кашляет. Егорова хмыкает.
– Говори уже, чего хотел сказать…
– Тут такое дело… Тебя в связи с ранением отстраняют от розыскной работы…
– Еще чего!
– Я возражал, честное слово, но Гуров ничего не хотел слушать.
– Я сама с ним поговорю.
– Бесполезно. Приказ уже подписан. Тебя переводят в сводно-боевой отряд старшего лейтенанта милиции Лукьянченко.
– Сводно-боевой? Что это за отряд?
– По охране дороги… На Ладоге. Его только недавно сформировали.
Егорова облегченно выдыхает.
– Ну, хоть что-то… Все же лучше, чем дома сидеть, когда остальные воюют.
Петров с сожалением вздыхает.
– Ты теперь уедешь…
– Уеду.
– Ты не волнуйся. Я твоим помогать буду.
– У тебя своих достаточно.
Петров из внутреннего кармана шинели достает завернутую в газету головку сахара и протягивает Егоровой.
– Что это?
– Отдашь тетке.
– Я спрашиваю: что это?
Петров мнется.
– Да я… Ну, когда мы этого шпиона брали… Они там на столе лежали…
– И ты взял?
– Их там много было!
– Много, говоришь…
– Да.
– Это не мне, Петров, с военным трибуналом надо разговаривать, а тебе…
Егорова с осуждением смотрит на Петрова. Тот опускает голову. Егорова быстро уходит. Петров вздыхает.
– Его там много было…
—
Борисов опускает на Савелова глаза и скептично хмыкает.
– Зря стараетесь. У вас ничего не получиться. У меня со страной Советов личные счеты.
Савелов кивает.
– Понимаю… Тогда вернемся к вашему личному семейному положению.
– Вы хотите воскресить мою семью?
– Зачем?
– Ну, правильно. Зачем тогда нужно было её расстреливать…
– Кто вам рассказал о смерти вашей семьи?
– Какая разница!
– Большая.
Савелов поднимается и открывает дверь в коридор.
– Входите…
В подвал входит женщина. Борисов, увидев её, поднимается. Женщина бросается к нему.
– Коля!
– Узнаете, Николай Львович? – Спрашивает его Савелов.
Борисов от неожиданной встречи с женой не может ничего сказать.
—
За столом сидят тетка, десятилетний брат Сева и Егорова. Тетка качает головой. Егорова кладет на стол свои хлебные карточки.
– Вот.
– А как же ты? – Спрашивает брат.
– Сева, не волнуйся. Я голодной не останусь.
Тетка прячет карточки себе в бюстгальтер.
– Тебе же после ранения положено усиленное питание, – не унимается брат.
– Сева, твоя сестра сказала, что голодной не будет, – говорит за Егорову тетка, – А нам – иждивенцам – эти карточки спасение.
– Лен, ты будешь приезжать? – Вздыхает брат.
– Нет, Сева, – отвечает тетка, – Она же военный человек. А Ваганово не близко.
– Ну, может получиться…
– Если получиться, я обязательно приеду, – успокаивает его Егорова, – Как же я без вас?
Егорова поднимается из-за стола.
– Все. Пора.
– Да-да.
Тетка и брат тоже поднимаются. Тетка начинает плакать.
– Ты особо никуда не лезь, Ленка. Я не выдержу, если тебя убьют.
– Я тоже… – сообщает брат.
– Что вы меня хороните?!. Я не собираюсь умирать.
Они обнимаются.
– Сева, помогай тёте, – обращается Егорова е брату, – Ты у нас единственный мужчина остался. Вся надежда на тебя.
– За это можешь не переживать.
—
Борисов и Борисова сидят рядом, держась за руки.
– А где Витька? – Интересуется Борисов.
Борисова улыбается.
– На фронте. Он так похож на тебя. Ему бронь давали, но он отказался…
– Отказался… – Повторяет Борисов.
Их разговор перебивает Савелов.
– Ваш сын, Николай Львович, сейчас на фронте. Он военный инженер. Делает очень нужную работу. Укрепляет оборону.
