Но сейчас все мои мысли были заняты здоровьем тети. Она испытывала слабость и усталость. Мои уговоры сходить к врачу ни к чему не приводили. Тетя стояла на своем – нельзя прожить дольше, чем тебе отведено Богом и все мои возражения разбивались о ее упрямство. Я видела – все чаще она о чем-то размышляет, теряя нить разговора, и считала, что рано или поздно она примет верное решение и начнет лечиться. Без нее я не мыслила своего существования, не зная, как можно жить, если ее не будет рядом. Я и дальше мечтала жить с ней маленькой дружной семьей в уютной квартирке, оставив все проблемы и сложности за ее пределами. И, наверное, именно в тот вечер я поняла – думать о чем-то, желать чего-то невероятного так же опасно, как и не обращать внимание на внутреннее чувство, вопящее об опасности.
Их было двое – почти одного роста со мной, коренастые типы, одетые весьма небрежно. От них так и веяло неприятностью и угрозой. Но было уже поздно – я вставила карточку в банкомат, и мне осталось последняя цифра, чтобы набрать код. Но острие ножа, приставленного к боку и злобное шипение в ухо заставили меня замереть.
– Чего тянешь, дрянь! – вмешался второй. Гони сюда бабки!
Острие дернулось, и я почувствовала, как нож режет одежду. Не знаю, что я испытала в тот момент. Скорее всего, мне было немного больно, а еще обидно. Не потому, что могла лишиться последних денег – не такая уж большая сумма там была. Просто вдруг я пришла в ярость от мысли, что сейчас эти двое силой и угрозами принуждают меня.
– Здесь камера и вас видят, – как можно спокойнее заметила я, смотря прямо перед собой.
– Заткнись и давай сюда бабки, – прогугнявил второй.
Я больше не раздумывала. Точнее – вообще не думала. Просто нажала отмену и, выхватив карточку, разломала ее пополам. В ушах шумело от притока крови, меня трясло от страха и злости, поэтому, когда первый замахнулся я, инстинктивно перехватила лезвие и крепко сжала в ладони.
Я не слышала криков, не чувствовала удара в голову. Просто в какой-то момент все отошло куда-то далеко, а перед глазами простерлось бездонное голубое небо с легкой дымкой облаков.
Очнувшись в больнице, я позвонила тете Вере, но дома ее не застала. Позднее, мучимая тревогой, я узнала, что в тот же вечер ее увезли с сердечным приступом. Как только она услышала, что со мной произошло, ей стало плохо.
Как же я скверно почувствовала себя тогда. Мое глупое поведение подвергло опасности мою собственную жизнь, и едва не убило единственного родного мне человека. Правда, было неизвестно, что бы сделали со мной те два типа, после того как получили деньги, но вряд ли им бы пришло в голову меня убивать средь бела дня. Их взяли – этих злосчастных обкуренных подростков, но даже это не могло успокоить мою совесть.
Сидя в палате, вдыхая горький запах лекарств, я поклялась себе, что никогда больше ничем не взволную свою приемную мать. Как бы жизнь меня не била, я сделаю все, чтобы держаться подальше от любых неприятностей и проблем, которые могут возникнуть в моей жизни. Или, по-крайней мере, сделать так, чтобы она ни о чем не узнала.
Я сдержала слово – была всегда рядом, заботилась о ней, со страхом глядя в будущее. Из-за серьезного сердечного заболевания тети оно сулило стать для нашей маленькой семьи безрадостным и унылым. Поэтому, изо всех сил я пыталась скрасить ее жизнь, чего бы это ни стоило.
