– Хм… Противостояние чему?..
– Хотелось бы знать… Не знаю… Копии не очень удачные, некоторые фрагменты текста сливаются. Вот бы посмотреть на оригинал!…
– Я даже не знаю – сохранились ли они… Эти фотокопии я нашла в ящике списанных документов в архиве своего института… – расстроенно сообщила Ника и снова вгляделась в чёрно-белые картинки. – К тому же они старые… И фотобумага очень низкого качества…
– На подделку не похоже… Ладно, будем пользоваться тем, что есть…
Девушки снова склонились над картинками, раздумывая – что делать дальше.
– А давай перенесём эти изображения на обычный ватман? – предложила Лора. – Так мы и схему разглядим, и фрагменты разберём: каждый конкретно…
Хорошая мысль!.. – кивнула Ника и полезла в большой комод, где у Лоры хранились бабушкины бумаги, черновики расшифровок записей, выписки из фолиантов, рецепты разных блюд, и документы на эту квартиру и на приобретённый участок с бревенчатым домом в алтайской деревне Змеиные Выселки.
Добротный пятистенок располагался на берегу горной речушки и граничил с тёмным лесом, полном сюрпризов. Два раза в год Лора с Виталием ездили в это волшебное место за травами и кедровыми шишками. Правда, растения девушка собирала одна, а молодой человек почти сразу уходил в горы и исчезал, иногда на несколько дней. Рассказывать, где он был, и почему по возвращении с этих прогулок на нём не было ни пылинки, Виталий не желал. Или не мог… Он просто раздевался, забирался под одеяло и спал потом целые сутки. Перед отъездом ребята навещали свою хорошую знакомую: она давала им с собой кедровые орехи, шишки и, в специальной баночке – знаменитое на весь мир алтайское кедровое молочко. Кроме того, Таиша показывала Лоре свои новые зелья и диктовала ей рекомендации по их изготовлению. Девушка, в свою очередь, помогала ей в расшифровке свитков, хранящихся на чердаке старого дома… Глядя на документы, Ника в сотый раз пообещала себе обязательно поехать на Алтай этой осенью…
– Ника… посмотри… Здесь по краям вырезана надпись… Есть сходство с санскритом – некоторые знаки совпадают… – Лора снова нырнула в старую книгу «Древняя Индия: языки и диалекты», написанную почти два века назад. – Я нарисую их по порядку и поищу перевод…
– Хорошо… Я пока чайник поставлю… Без кофе я этот ребус не осилю…
– Давай… И на мою долю свари… – пробормотала Лора, снова погружаясь в работу.
Когда Ника вышла из кухни с двумя чашками крепчайшего кофе, Лора сосредоточенно водила карандашом по ватману. Она уже закончила один рисунок, на котором были переплетены несколько символов – знакомых и не очень.
– Ника, тут в центре выбит силуэт какого то лохматого животного, похожего на осьминога….
– Чего?! – ошалело спросила та и, поставив чашки на край стола, снова склонилась над фотографиями. – Какой, к лешему, осьминог на Урале?!
Она подхватила копии и подбежала окну, чтобы рассмотреть их более подробно при солнечном свете. Подумав, Ника соединила две картинки и присвистнула…
– Это не осьминог… – усмехнулась она. – Это дерево…
– Какое дерево?!.
– Ну помнишь, «В Лукоморье дуб зелёный, златая цепь на дубе том…»? Пушкин не случайно об этом писал…
– Но ведь это художественный вымысел…
– Не совсем… Он часто пользовался славянскими легендами и сказаниями. Их ему рассказывала няня… Об Олеге Вещем, о Кащее и Велесе, о Перуне и его воинах… Он вдохнул в эти легенды новую жизнь…
