* * *
Действие Творца при сотворении человека-мужа Священное Писание изображает так: И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стам человек душею живою (Быт. 2, 7). Этот образ сотворения человека показывает в нем превосходнейшее и ближайшее к Богу творение. Человек производится не однократным действием, как произведены были прочие твари, но образуется и созидается постепенно. Творец мира для сотворения земли, неба, громадных светил, бесчисленных растений и животных употреблял единое Свое слово; Творец человека представляется сперва глаголющим в Самом Себе, потом действующим; сперва образующим тело, потом вдыхающим в лицо человека дыхание жизни. По самому сотворению достоинство тела человеческого несравненно выше всех прочих тел, а душа несравненно выше всех душ животных, душ, которые произвела из себя земля по повелению Творца (см. Быт. 1, 24). Но первое начало человека – персть (прах). Мысль об этом начале должна служить для нас неисчерпаемым источником смирения! Душа от первого видимого действия, свидетельствующего о присутствии ее в человеке, названа дыханием жизни; самое вдохновение ее отнесено к лицу человека как к той части тела, которая одна по преимуществу служит зеркалом души, выражая на себе характер ее движений и ощущений. Весь человек наименован душею живою, потому что после соединения души с телом он стал единым существом, состоящим из души и тела, но существом, в котором полное преобладание имеет душа. Тело – дом души, ее одеяние, ее орудие. Так именуют его и Священное Писание, и святые отцы. Два верховных апостола назвали его своей ХИЖИНОЙ (см. 2 Пет. 1, 13–14; 2Кор. 5, 1–4). Тело есть одежда и вместе орудие души. «Душа окружается и одевается членами тела», – сказал преподобный Макарий Великий[79]. «Душа, – говорит святой Иоанн Дамаскин, – действует посредством органического тела, сообщает ему жизнь, возрастание, чувство и силу рождения. Она употребляет тело орудием»[80]. Такое понятие об отношениях души к телу естественное, оно истекает из постоянных опытов жизни, из самого ощущения нашего.
Язычники полагали, что человеческая душа составляет частицу Божества. Мысль ложная и очень опасная, как заключающая в себе богохульство! Мы сочли нужным остановиться на ней, чтобы охранить от нее наших братий, потому что многие члены современного общества, узнав из Книги Бытия, что Бог вдунул в лице человека дыхание жизни (Быт. 2, 7), опрометчиво заключают из этого о Божественности души человеческой по самому ее сотворению, следовательно, по ее естеству. Священное Писание прямо свидетельствует, что человек – в полной мере создание Божие (см. Быт. 1, 27; Мф. 19,4). Руки Твои сотворили меня и создали меня (Пс. 118, 73), – молитвенно взывает это разумное создание к Творцу своему по внушению Святого Духа, Единственного, Кто может открыть человеку его начало и образ этого начала. Конечно, этот молитвенный вопль – вопль души, ходатайствующей о себе и о теле своем, – отнюдь не вопль одного тела. Православная Восточная Церковь постоянно признавала человека существом, созданным душой и телом, но способным и душой, и телом быть причастником Божественного Естества, быть богом по благодати. (5)
* * *
В основание изложения нашего о душе человека мы полагаем то определение, которое делает ей вышеприведенный учитель Церкви [преподобный Иоанн Дамаскин]. «Душа, – говорит он, – есть существо живое, простое
