Симфония по творениям святителя Игнатия (Брянчанинова) - страница 95

(Пс. 50, 7). Способ зачатия, сообщавший с жизнью греховность, не мог быть употреблен при зачатии Богочеловека, предназначенного в искупительную жертву за человечество. Жертва за греховность человечества долженствовала быть чуждой греха, вполне непорочной. Этого мало: она долженствовала быть безмерной цены, чтобы могла искупить человечество, виновное перед бесконечным Богом, невыкупимое, следовательно, никакой ограниченной ценой, как бы эта цена ни была велика. Естество человеческое сделало Богочеловека способным быть жертвой, а естество Божеское дало этой жертве безмерную цену.

Бог Слово для принятия человечества заменил действие семени мужеского творческой силой Бога… Для достойного зачатия предуготовлена была и Дева. (4)

Природа земная служит только слабым образом рая, красоты которого нетленны, несказанно изящны, преисполнены священного мира и благодати. Земля после согрешения праотцов наших проклята Создателем и непрестанно выражает это проклятие в своих смятениях и нестроении. То колеблется она и поглощает целые города и веси, то выступают на поверхность ее свирепые воды и губят целые страны, то проходят по ней бури с вихрем, молнией, громом, градом, оставляя следом своим разрушение. Человечество, живущее на ней, находится в непрестанной борьбе – и частной, и общественной, представляя собой обширное зрелище разнообразного страдания, неумолкающего труда, бесчисленных грехов, страшных преступлений, вавилонского столпотворения. Добродетель едва находит на ней тесный и скорбный приют. Неумолимая и ненасытная смерть ходит по ней и постоянно истребляет поколения человеческие, которые закон размножения, установленный для рода человеческого Творцом, заменяет поколениями новыми. И будет ходить она и пожинать людей до тех пор, пока сама не погибнет вместе с разрушающимся миром. Животные, населяющие землю, восстали одни против других, беспощадно истребляют друг друга. Сами стихии находятся в непримиримой вражде и непрерывном борении между собой. На земле все сражается, все страдает, все стремится к взаимному уничтожению. Какое грозное и непрерывное смятение! Какое повсеместное и ожесточенное столкновение! Оно неприметно или малоприметно для тех, кто всегда участвует в нем, но из уединения и тишины монастырской оно очевидно для странника, которого вселил Бог прямо рая сладости (см. Быт. 3, 23) для непрестанного воздыхания и сетования о нем. Если же земля, проклятая Богом, земля – изгнание наше, страна бедствий, обольщений, злодеяний, смерти, обреченная Богом на сожжение (см. 2 Пет. 3, 7,10), имеет красоты свои, нас восхищающие, то каков должен быть рай, уготованный Богом для возлюбленных Его в вечное жилище и наслаждение? Глаз плотский не видел, плотское ухо… не слышало, и… на сердце, занятое одной чувственностью, не приходило… что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим (1 Кор. 2, 9-10). (3)

Гнев Творца изменил землю. Проклята земля за тебя (Быт. 3, 17), – сказал Он человеку, поправшему заповедь Его, и земля, утратившая благословение, была немедленно поражена разнообразным всеобщим расстройством, предвозвещающим сожжение ее, делающим это сожжение как бы естественной необходимостью. Пало на землю проклятие, и засвистели ветры, разразились бури, засверкала молния, загремел гром, явились дожди, снега, грады, наводнения, землетрясения. Животные утратили повиновение и любовь к человеку, утратившему повиновение и любовь к Богу. Отношения их стали враждебными. Одних он покоряет себе насильно и содержит в повиновении насильно, с другими он во вражде и войне непримиримой и убийственной. Весьма и весьма немногие породы остались послушны ему, как грустный памятник и образец прежней всеобщей любви, большинство удалилось и укрылось от него в дремучие леса, в обширные степи, в ущелья гор и темные пещеры. Дикие и неприязненные взоры кидают они на прежнего обладателя своего, когда неожиданно встретятся с ним. Они как бы видят в нем преступника, врага Божия: одни быстро бегут от него, другие с остервенением кидаются на него, чтобы растерзать. В неприязненные отношения вступили животные и между собой: оставив пищу, сначала для них предназначенную, ощутив изменение в самом естестве своем, которое приобщилось к проклятью, поразившему землю, они восстали друг на друга, начали пожирать друг друга. Смерть, на которую обречены были наши праотцы за грех свой, смерть, которую они ощутили и в душе, и в теле по отступлении Божественной благодати, но которой явного последствия еще не ведали, они увидели и уведали на животных. Первые убийства совершены были, без сомнения, зверями, потом человек начал убивать животных для жертвоприношения (см. Быт. 4, 4), наконец, явилась смерть между людьми от убийства, совершенного братом-злодеем над братом-праведником (см. Быт. 4, 8). До греха не было в мире смерти. Смерть вошла в мир через грех (см. Рим. 5,12), быстро охватила, заразила, неизлечимо повредила мир. Разрушение мира сделалось необходимостью: разрушение его есть естественное последствие его смертного недуга. Сгорит земля в последний день этого ветхого, изветшавшего мира, попадают светила небесные с мест своих, как плоды со смоковницы, сшибаемые ветром; само небо совьется, как одежда, и исчезнет (см. 2 Пет. 3, 10; Откр. 6, 14). Единичные черты первоначального состояния земли, сохраненные для нас Книгой Бытия, показывают, какое огромное, какое горестное, непостижимое для нас изменение совершилось над землей в результате падения человека. (5)