Первые дни Станислав с энтузиазмом пытался нарисовать все, что видел во сне. Он прогонял рисунки через программные комплексы, которые могли даже из наброска вывести полноценный чертеж. Только вот изображение тысяч гигантских обручей формы усеченного ромба, вращающихся на дикой скорости, ни одна программа распознавать не хотела. Раз за разом выдавая пустой экран. Вначале Станислав искренне верил, что сможет не только сделать чертеж уникального механизма, но даже попробовать разработать прототип.
Целыми днями он сидел за экраном, вводя в модульную программу сотни формул, пробуя различные комбинации. Ничего.
– Стан, ты сколько будешь еще там сидеть? – голос Петра, соседа по общежитию, на минуту выдернул из прострации. – Собирайся быстрее! Все уже ушли, сейчас опять последними припремся!
– Идите без меня, я позже приду! – крикнул Станислав, не отрываясь от огромного монитора, на котором размещалось не меньше десятка сложных чертежей, под каждым из которых выстраивались многострочные вычисления.
– Что ты все там изобретаешь? – крикнула с порога высокая девушка, с фиолетовыми полосами на длинных черных волосах. – Тебе не надоело? Все уже давно уже открыли в прошлом столетии, прими это, как факт.
– Все открыть невозможно по определению! – сказал Станислав.
– Да хватит занудствовать! – крикнул высокий брюнет, стоящий у двери комнаты рядом с девушкой. – Пошли! Ты хоть помнишь, когда последний раз вставал? Посмотри под кресло, там точно уже корни проросли. Соберутся будущие выпускники! Отметим скорое окончание Альма-матер!
– Было бы что отмечать, – тихо пробормотал Станислав, чтобы никто не слышал, вздохнул, снял изрядно поношенные очки и потер переносицу.
Он и правда сидел, не вставая, почти четыре часа. Каждый день он проводил за компьютером большую часть времени. Вычисления не давали никакого результата. Программа-модулятор раз за разом выдавала пустой экран. Вообще ничего не сходилось. По всем законам физики подобный механизм не мог производить энергию, да и существовать в принципе не мог.
– Все, мы пошли без тебя, – крикнула девушка, захлопывая дверь. – Когда-нибудь сам прозреешь и поймешь, что зря тратишь драгоценное время.
– В чем-то Мила права, и правда ничего не добился за все это время, –пробормотал Станислав, пробегая глазами по бесконечным рядам вычислений.
В верхнем ящике стола лежало множество рисунков. Какое-то время Станислав думал, что определить принцип вращения обручей не удавалось, потому что рисовал хуже, чем курица лапой. Он постарался максимально точно передать то, что видел во сне знакомому студенту-художнику. Благо, что картина сверкающих титановых обручей, сливающихся с жемчужным световым потоком, стояла перед глазами. Так как сон вообще не менялся.
Станислав открыл ящик и взял верхний рисунок. Художник явно был талантливым, рисунок механизма с максимальной точностью передавал то, что инженер-физик видел во сне на протяжении последних двух месяцев.
Не помогло. Конструкция не поддавалась ни законам физики, ни законам геометрии. Гигантские титановые обручи не могли вращаться по определению. Ничего, приводящего в движение механизм не было, но было много других неизвестных переменных. После каждой ночи Станислав запоминал разные детали. Он был уверен, что жемчужный поток, идущий снизу и вращающийся титановый столп, спускающийся сверху, отличаются по плотности. Диаметр же огромного механизма определить не предоставлялось возможным.
