В это время я услышал, как Цветана вскрикнула. Я стрелой прыгнул на ветку к входу в дом. Уже приготовился открыть дверь, как услышал злобное шипенье и любимое ругательство моей души.
– Чёрт, чёрт, чёрт! Все мои труды напрасны! Кто придумал эти туески?
Я метнулся на соседнюю ветку, а потом скрылся в листве. Я не знал, смеяться мне или уже бояться. Но губы сами раздвигались в улыбке.
Я не знал, чем отвлечь Цветану и вспомнил сказку с её планеты. В этой сказке мачеха заставляла девочку перебирать крупу, а, чтобы работы хватило на дольше, она специально смешивала её. Я тоже специально смешал сегодня крупы. Еще в туеске проделал дырку. Скорее всего сейчас Цветана решила переставить туесок и просыпала перебранную крупу.
«Ох, предчувствую я, что просто так мне это с рук не сойдёт, – мне хотелось смеяться и я боялся, что рассерженная Цветана, может превратиться в дикую кошку, – как же мне теперь загладить свою выдумку?»
В это время в доме что-то упало. Я вновь перепрыгнул к входу и теперь уже не останавливаясь впрыгнул в дом. Передо мной разъяренной кошкой стояла Цветана.
– Что случилось, душа моя? – я постарался придать своему лицу непонимающий вид.
– Чортан, я не смогла тебе помочь. Я все рассыпала.
Цветана сморщила обиженно свой прелестный носик. Было такое чувство, что она сейчас заплачет.
– Не расстраивайся. Хочешь, я сейчас быстро схожу в ресторан и принесу нам на ужин что-нибудь мясное?
– Хочу, очень хочу. А что делать с этой крупой?
Она указала на рассыпанные зерна на столе и под столом.
– Ничего не делай, пойди лучше прими душ, а я скоро вернусь.
Она ушла в душ, а я шепнул дереву, чтобы он убрал зерна и помчался за мясным угощением.
Я вернулся быстрее, чем Цветана вышла из душа, поставил на столик принесенную еду и еще быстро сбегал за напитком из цветов миллефолиума и леонуруса. Он обладал успокаивающим и расслабляющим свойством, был слабоалкогольным напитком.
– Как вкусно пахнет, я сейчас съела бы целого быка.
Цветана быстрым шагом подошла к столику, опустилась в кресло, потянулась к тарелке и замерла с протянутой рукой.
– Что это?
– Это наше самое вкусное блюдо. Это жареный лепус.
– А что это за животное? Лепус?
– Цветана, лепус это заяц на языке вашей планеты.
– Заяц? Выглядит как крыса.
– Они просто у нас меньше размером. Попробуй, тебе понравится.
Я сам отломил ножку лепуса, протянул Цветане.
– А это наш самый вкусный напиток, он приготовлен из цветов миллефолиума или по-вашему тысячелистника и леонуруса-пустырника. Его нужно пить понемногу, маленькими глотками в течении часа.
– У нас из пустырника делают лекарство.
– Давай будем пить напиток, как пьют у вас в клубе, чокнемся – я протянул бокал к бокалу Цветаны, она стукнула в ответ и пригубила.
– Хм, неожиданно приятный напиток, мне нравится.
Цветана кивнула своим мыслям и неожиданно выпила все содержимое бокала большими глотками. Я испуганно замер, глядя на нее, а она выпила, взяла поданную мной ножку, вначале откусила маленький кусочек, распробовала и с удовольствием начала обгладывать. Мои мысли вернулись к доккингу, снова заныл мой мэмбрум. Я не мог есть и пить, только наблюдал с каким удовольствием моя женщина поглощает мясо лепуса.
«Терпенье, нужно потерпеть», – уговаривал я себя.
