Волков и Староверов соскользнули по мокрой после дождя высокой насыпи к реке и увидели на берегу бурые следы крови.
– По всему выходит, что её прямо с моста и сбросили, – задрав на мост голову, сказал капитан. – Здесь, снизу, никаких следов нет, а вот след от падения тела на сырую землю и сейчас ещё видно, – показал он на небольшую вмятину в грунте в которой остались пятна крови.
– Значит, на машине её сюда привезли… А куда эта дорога ведёт? – поинтересовался Волков.
– Да можно сказать, что в никуда. Эта дорога тупиковая и заканчивается в небольшом посёлке на десяток домов. Там раньше ферма была. Там ещё и пасека есть на нее мужики и ехали, вот по пути труп нашли и ехали.
– Вы же надеюсь, проверяли версию, что он мог ехать из этого посёлка и опросили его жителей?
– Да там из десятка домов, жилых, где люди ещё живут, всего два. Два деда семидесятилетних, да две, такие же старухи… Не видели они никого, ни своих, ни посторонних…
– А на мосту, следов никаких не обнаружили?
– Два дня подряд дожди сильные были, так что, мост после них извините, как котовы яички, чистый. Ни каких следов. Но судя по всему, её скинули либо совсем ранним утром, либо ночью.
– По чему вы так думаете? – спросил Волков.
– Ну, мало ли кто тут может днём быть… Вон, на том берегу у березняка коровы пасутся, местные по своим делам по мосту ездят, а мы ведь всё село опросили и никто чужую машину здесь не видел.
– А может её на мотоцикле, или на лошади сюда привезли?
– Да что вы, товарищ майор, мы ж не первый день в органах, говорю вам, не было здесь днём посторонних. Даже пеших, никого не было.
– Но ведь, раз убийца сюда ехал, значит знал куда он едет, значит бывал здесь…
– Ну, мало ли что, бывал. Здесь много кто бывает: в сезон охоты, охотники и из города даже, приезжают. К тому же, наше село ведь не единственное в округе, вон хоть с Барабинска, мог кто-нибудь приехать…
– А дальше Северного села, вы не работали?
– Нет конечно. А когда было работать, позавчера труп нашли, а сегодня, у нас уже дело в областную забрали.
– Ну а девушку эту, никто из местных, не опознал?
– Нет. Из местных её здесь никто никогда не видел. Да и по одежке её видно, что она явно не деревенская. Богатая на ней по нашим меркам одежонка, да и ногти длиннющие, накрашенные, накладные. У нас с такими ногтями даже в сортир не сходишь, бумажка порвётся когда подтираться станешь. А про работу в огороде, я уж и не говорю. Разве что из начальства кто? Так ведь, вроде нигде, никто из начальства не пропадал.
– А убита она по вашему личному мнению, чем была? – поинтересовался Волков.
– По моему мнению, её по темечку молотком шарахнули и этим же молотком, колени ей изувечили. Но вот сначала шарахнули по голове, а потом по коленям, или наоборот, я не знаю…
– А она в штанах была, ну, в джинсах там, как сейчас ходят, или на ней, платье было?
– В джинсах. И били ее по коленям, прямо через штаны. По несколько раз по каждой коленке… Видно, шибко она кому-то насолила, раз с ней такое сделали, да упаси Бог, если ещё и с живой… у ней ведь руки были связаны, такой пластиковой стяжкой, хомутом и рот скотчем заклеен, а на голове пластиковый мешок. Убийца ей по голове ударил и мешок натянул, чтобы значит, кровью багажник не испачкать. Может, он её по голове на мосту ударил, перед тем как вниз скинуть? – предположил Волков.
– Может и на мосту… – пожал плечами капитан. – Экспертиза покажет, когда ей колени разбили. Не здесь же прямо, он это делал? Она бы кричала так, что вся округа бы переполошилась. Может и не услыхал бы никто конечно, но вряд ли, убийца стал бы так рисковать. Так что, скорей всего, он её сюда уже мертвую привёз.
