С обреченным вздохом Евгения поплелась к окну. Нарушать правил подруга не любила, а иногда вовсе выдумывала собственные, усложняя жизнь. Лиса собрала длинные медные локоны в пучок и накинула легкую куртку. Заскочила на подоконник и ловко скользнула вниз. Не первый раз она карабкалась по стенам и прыгала по балконам. Спуститься с четвертого этажа было все равно, что прогуляться по центральной аллее, но сейчас спуск дался тяжело. Приходилось останавливаться, подавать Евгении руку, придерживать и помогать балансировать на балюстрадах.
Оказавшись на земле, они пробрались к пестрящей фонарями аллее. Размашистые кроны клера усыпала зелень. Стояла весна, и нежно-голубые цветки источали тягучий, слащавый аромат.
– Пройдем через аллею к сектору «Зэт», – предложила Лиса. – Комендантский час не для выпускников. Так что…
– К нему идешь? – возмутилась Евгения, заслышав о секторе «Зэт». – С ума сошла? Фрэнк. Только о нем и говоришь. Совсем тебе голову заморочил.
– У нас все серьезно.
– Это не может быть серьезно. Разве не понимаешь? Лиса, ему двадцать, – не унималась подруга, голос зазвучал наставнически. Читать мораль – любимое занятие Шармановой, не считая зубрежки трактатов. – Скоро он окончит академию и… вуаля! Орден ему распределение в ОСН выдал. Ты хоть понимаешь, что это значит? Фрэнк пройдет спецподготовку и сделает блестящую карьеру, при его-то способностях. А тебе еще два года учиться. Думаешь, он станет ждать, пока ты дипломом радостно помашешь? Да он имя твое забудет, как только за порог шагнет!
Лиса не ответила. Душу кольнула обида, слова Евгении прошлись по чувствам, точно плеть по обнаженному телу. Только на правду вряд ли стоило обижаться.
Остаток пути шли молча. Настроение и азарт бесследно испарились.
За очередным поворотом показался сектор «Зэт» – закрытая часть студгородка. Двухметровая кованая ограда тянулась вдоль периметра. Свет фонарей играл бликами на изящных вензелях, цвета расплавленного олова. Ворота были закрыты. Заслышав грубые мужские голоса, Лиса дернула подругу за руку, потянув к парапету. Не хотелось попасться на глаза патрульным.
Евгения прошептала:
– Блин, патруль… Все, идем обратно в общежитие. Если попадемся, тогда все как обычно: штрафные баллы, отработка где-нибудь на кухне, или вообще отчислят. И не будет ни карьеры, ни денег. Станем отступницами и будем прятаться от Ордена до конца дней. Я не хочу проблем.
– Нельзя быть такой пессимисткой, – прошептала Лиса. – Используй свой дар. Сможешь приказать им уйти?
– Я не буду одурманивать охрану. Это уже слишком.
– И что? Может, мне воспользоваться способностями? – сощурилась Лиса, испытующе глядя на подругу.
Евгения подняла ворот куртки и поежилась.
– Ладно, – выдохнула она. – Только знай, что поступаешь некрасиво. У тебя запрет на использование способностей, а ты пытаешься давить на жалость и заставляешь меня помогать. Василиса, запомни: я делаю это только ради книг.
Коснувшись рукой идеально гладкого ствола клера, подруга прикрыла глаза. Лицо сделалось сосредоточенным, аккуратный лоб прорезала морщинка.
Патрульный включил фонарь на шлеме и потянулся в карман куртки за сигаретами.
– Погода портится, – нахмурился второй. – Может, ну его? Давай вернемся в караулку, чаю попьем.
Напарник кивнул, глядя в одну точку, и сунул пачку обратно в карман. Высокие силуэты развернулись, будто по команде, и чеканной походкой зашагали в темноту.
