– А куда я приехала?
– Ко мне. Здесь тебе можно всё! С сегодняшнего дня ты здесь бываешь намного чаще, чем хозяйка этого дома! – попытался пошутить я, но вышло как-то криво.
Я наблюдал, как она из кастрюли накладывала себе огромную порцию плова. Маришка обожала мою готовку и очень любила поесть. А мне нравилось, когда кто-то ест с аппетитом то, что я приготовил.
На запах прибежал Фунтик. Привычным движением Маришка открыла дверцу холодильника, достала приличный кусок сыра. Сыр я держал специально для собаки – он его обожал, мог бы душу продать за этот кусок.
Его чёрные, умные глазки затянулись радостной, голубоватой, эйфорийной плёнкой, хвост завилял, исполняя безумные пируэты, большие уши встали торчком.
Марина засмеялась и кинула ему сыр прямо в пасть. Фунька благодарно заглотил его и сел возле её ног, ожидая продолжения банкета.
– Фунь, иди на хер. – беззлобно скомандовал я – Дай пожрать людям.
Фунтик нехотя поплёлся в комнату, вздыхая на ходу, и что то ворча себе под нос на своём собачьем языке. Я нежно посмотрел ему в след. Единственное существо из прошлой жизни, которое осталось со мной! Если бы его не было рядом, я бы точно слетел с катушек окончательно. С ним можно было разговаривать, рассказывать ему о наболевшем, гладя его по рыжей голове и глядя в чёрные глаза. Он не перебивал, не задавал глупых вопросов. Только внимательно смотрел и слушал..
*
Микроволновка за сигналила, сообщая своим пищащим языком, что плов уже горячий. Маришка потащила на себя тарелку, не отрываясь от телефона, в котором играла в какую-то стратегию.
Пока она ела, с явным удовольствием поглощая содержимое тарелки, я снова мыслями ушёл в себя.
Ленка! Как ты сейчас? Тебе, наверно, хуже, чем мне! Я то хоть дома, а ты? Где ты сейчас? Вы два нищеброда, какое жильё вам там удалось снять? Какой-нибудь притон, или "бабушкин чулан"?.
Мы обязательно встретимся!.. Это же так не логично – МЫ ДРУГ БЕЗ ДРУГА! Мы снова будем вместе! В другой жизни. Мы будем совсем иными, но будем ВМЕСТЕ! В той, другой жизни.. Может, мы будем птицами, летящими высоко над землёй, может рыбками, плывущими по самому дну Океана, плавник к плавнику. Но вместе, рядом! Там, в другой жизни, мне не придётся бесконечно врать, изворачиваться, обижать тебя! Там, в другой жизни, меня и тебя не будет мучить совесть за то, что мы предали друг друга! Там, в другой жизни, мы будем поддержкой и опорой друг для друга!. Ты, наконец, начнёшь понимать меня, а я тебя! ТАМ!..
–Лёша! Ты плачешь! – вернул меня в эту жизнь Маринкин голос.
Я стыдливо начал вытирать слёзы рукавом рубашки.
–Извини. Задумался, кем я буду в следующей жизни.
– И кем же? – с любопытством спросила она.
– Я буду огромным, страшным и ленивым лобстером. Буду бездумно ползать по грязному, морскому дну, жрать падаль и пугать своим видом проплывающих мимо водолазов.
Маринка искренне рассмеялась. Как же я любил эту девчонку! По-доброму, породственному! Любил её искренность, ум, светлую душу! Когда крестили её младшего сына, и она мне предложила быть крестным, мне было очень лестно, что моё тёплое отношение к ней взаимно. И я не раздумывая принял предложение, хотя на тот период уже чувствовал, что болен, и заботы с этой продажей квартиры занимали всё моё свободное время. Было такое выражение – Нам с тобой не детей крестить! – теперь это не про нас.
– Какие планы на эту жизнь, Лёша? До следующей жизни ещё дожить надо.
