– Высшее качество, – отозвалась девочка, внимательно рассматривая монитор рядом с бронированной дверью. – Новейшие технологии.
– Разумеется! – прогремел Альфонс. – Я же вам сказал: это шведская фирма «Секурспакк», лучшая в мире!
Ювелир приложил руку к экрану, чтобы продемонстрировать систему в действии. Устройство засветилось слабым голубоватым сиянием, затем трижды тоненько пикнуло, после чего экран стал ярко-зелёным. Бронированная дверь с металлическим скрипом откатилась, открывая проход в сейф. Альфонс нажал кнопку – и дверь вернулась на место.
– Прошу, теперь попробуйте вы! – обратился Альфонс к Бине.
Госпожа Интригио произвела те же манипуляции, однако под её ладонью экран загорелся не зелёным, а ярко-красным, дверь не сдвинулась с места, зато сработал оглушительный звуковой сигнал, который Жезекель отключил, помахав перед экраном магнитной карточкой.
– Теперь понятно?
Когда Альфонс снова открыл дверь, гости сделали пару шагов и оказалась перед второй бронированной дверью, идентичной первой. Жезекель приблизил к экрану правый глаз, и всё произошло, как в первый раз: трижды раздался тонкий звук, загорелся зелёный свет, и дверь открылась.
– Действительно внушительно… – заметила Бина, когда процедура закончилась.
Теперь они находились непосредственно в хранилище. Оно представляло собой комнату четыре на четыре метра, посередине которой стоял стол, а вдоль стен высились шкафы с ячейками разного размера.
– Очень внушительно! Я тоже так всегда думал! – всхлипнул Жезекель, подойдя к столу, на котором стояла обтянутая зелёным бархатом шкатулка – достаточно большая, чтобы в ней мог поместиться теннисный мяч. Откинув украшенную гербом Цирленштейна крышку, ювелир продемонстрировал пустующее нутро шкатулки. – Как такое могло случиться…
– С представителями «Секурспакк» вы уже связались? – деловито осведомился Маркус, продолжавший вести записи.
– Пока нет… – вздохнул Жезекель. Переведя глаза на Ласло, он с надеждой произнёс: – Отец всегда говорил, что если мне случится оказаться в отчаянной ситуации, то первым делом я должен обратиться… к вам. – Он показал присутствующим визитку с вопросительным знаком и секретным адресом тёти Эдны, старейшего члена семейного клана, от которой и был получен известный жёлтый конверт. Жезекель продолжал более тихим, почти заговорщицким тоном. – Я ни в коем случае не могу допустить, чтобы информация о пропаже просочилась в прессу. Понимаете?
– Разумеется, – кивнул Ласло. – Для этого мы и здесь. И, пожалуй, нам не стоит терять время, мой дорогой Альфонс. Так что начнём прямо сейчас. Нет ли случайно на входе в хранилище телекамеры?
Альфонс убрал в карман визитную карточку тёти Эдны и указал пальцем на чёрную точку на потолке.
– Разумеется, есть и, само собой, суперсовременная. Когда я вхожу, сигнализация автоматически отключается. В противном случае достаточно даже мухе пролететь, и телекамера тут же засечёт движение, а система охраны заблокирует все двери. Никто не войдёт и не выйдет. Разблокировать систему могу только я.
– Скажите-ка, а камера ведёт запись в непрерывном режиме? – спросила Зельда.
– Да, на протяжении целой недели, – ответил Альфонс. – Затем старая запись стирается, и начинается новый цикл.
– Значит, у нас ещё есть записи…
– Если кража произошла тогда, когда я это заметил, – три дня тому назад, – то да.
– Стоит взглянуть на все записи, – кивнула Бина.
