– Не смотри так, – мужчина натянул одеяло повыше, прикрываясь от моего скользящего взгляда.
– Как? – я повернулась под таким углом, чтобы больше не встречаться взглядом с супругом.
– Ты постоянно так смотришь…
– Я, может, хочу написать твой портрет. Поэтому изучаю.
– Ты можешь больше не приходить? – его голос был похожим на выжженую степь, сухую и безжизненную.
– Ты знаешь, что это невозможно.
Я тоже ненавидела Максима. Я была бы не против больше не приходить жить в эту квартиру, обставленную по вкусу его матери, не вести неприятных речей. Но у меня была совсем не радужная альтернатива.
После истории с Глебом меня все-таки достали. Галя распустила грязные слухи, якобы я к ней приставала. Конечно, это все бродило по университету в виде досужей болтовни. Вместе с ними из уст в уста переходили и повести про то, что Глеб тоже не совсем традиционных взглядов на любовь. Поэтому мое общение с ним выглядело в глазах студентов и преподавателей преступлением. Я почему-то думала, что лучшим выходом будет молчание. Тогда не знала, что при каждом учебном заведении есть наблюдатели. Их еще называют ПИН – представители интересов нации. И "пинки" нашего вуза посчитали своим долгом прислать мне желтое письмо. Это приглашение на экспертизу. Все до мурашек боятся этой процедуры, потому что истрактовать результаты процедур могут по-разному.
– Не бойся, Поля, – меня успокаивала мать, поглаживая по спине. – Мы все устроим.
– Что устроим? – я сделала вид, что не понимаю, к чему она клонит.
– Ну, помнишь тетю Аглаю Зеленчук?
– Ну да. Твоя подруга по Ольхону.
– Мы пригласили ее с семьей на свадьбу Вали. Заодно познакомишься с Максимом, ее старшим сыном.
– Но…
– Знаю про все твои "но"… Но сейчас ты доигралась в любовь, – она смотрела серьезно. – И чтобы тебя не забросали желтыми письмами, стоит поскорее выйти замуж.
– Но ты же сказала…
– Одна экспертиза – это не страшно. Это когда на детекторе лжи… – мать порывисто встала с дивана и начала прохаживаться по кабинету. – А вот следующие проверки намного неприятнее. И они последуют, будь уверена. И потом будешь проходить искусственное оплодотворение каждые два года. Хочешь жить так? Зато в перерывах между родами – люби, кого хочешь. Красота!
Я уставилась на ее сердитое лицо.
– Я тебя не для этого рожала, – изрекла свою любимую фразу мать.
– А я не просила меня рожать, – я хотела встать.
– Я сказала: выходишь замуж следом за Валей. Ничего не знаю. Тогда тебя только на детекторе лжи опросят и отстанут.
– Я не знаю…
– Ты никогда не задавалась вопросом: где твои родные тети, дяди? У меня была сестра. И она умерла на пятых родах. Она тоже доигралась в любовь.
Аргументы были железными. Я была безумно напугана. И на свадьбе брата едва ли могла веселиться. Когда ко мне подошла тетя Аглая со своими детьми и мужьями, я с трудом держала вежливую улыбку на лице. Да, Максим был симпатичный. Но я не представляла его рядом с собой. Нас посадили вместе, чтобы мы общались. И по виду моего компаньона я понимала, что тоже не произвела феерического впечатления.
– Налей мне шампанского, пожалуйста, – я выбрала идеальную фразу для общения.
– Да, шампанское хорошее, – Макс изучил этикетку на бутылке, потом начал ее открывать. – Я тоже себе налью.
Тогда все, что нас связало – это бутылка напитка, который бьет в голову. К середине торжества мы уже были на одной волне опьянения. Я истерично смеялась над каждой шуткой ведущего. Максим заботливо подливал шампанского и подавал закуски.
