Полный абзац.
16. Глава 15
Рыжая семенит следом — на крыльцо, в холле и даже забирается вслед за мной в лифт, но я настолько погружена в свои мысли, что отмечаю движение за спиной лишь краем сознания.
Да ну… Да быть такого не может… Кайя, ты накручиваешь…
Да, черт возьми, я накручиваю!
Пока кабина поднимается вверх, открываю в коммуникаторе чат с Шоном. Это сообщение не прочитано, и вот это тоже…
Когда мы общались с ним в последний раз? Тру пальцами лоб, пытаясь вспомнить — так замоталась с этим расследованием и повседневной рутиной в отсутствие помощницы, что совершенно не помню. Кажется, дня три назад, когда я бегала на встречу с Полом. Точно, я ушла, а по возвращении Шона уже не было дома. А потом я уходила рано и возвращалась поздно, и…
Моя рука падает вниз, будто марионетке отрезали ниточки.
…И мне было совершенно плевать, что мы не сталкиваемся с братом дома.
Открываю дверь своей квартиры.
— Жди здесь, — буркаю девице и одна вхожу внутрь.
Прямо в туфлях, чего обычно не делаю, прохожу в гостиную. Нечего себя накручивать, будучи под впечатлением об исчезновении Эндрюса и Пи Си. Наверняка Шон просто не знал, как отделаться от надоедливой поклонницы, вот и выдумал байку про переезд. Сейчас я увижу, что гитары нет на месте, и успокоюсь.
Все просто: если ее там нет, то за те дни, что я его не видела, брат возвращался домой, а сейчас бренчит на ней в своем клубе и одаривает вниманием других пышногрудых красоток.
Потому что уехать на полном серьезе Шон никак не мог. У него же и в мыслях не было: универ, группа. Гастроли — возможно. И то если повезет. «Бесы» и тут-то не то чтобы популярны, а кому они нужны за пределами Нового Рима и без покровительства империи Коллинзов?
Да и сказал бы он мне. Хочет уехать — пусть едет. Что здесь такого?
Но дурное предчувствие не оставляет, а я привыкла доверять своему чутью.
Вылетаю на середину комнаты и осматриваюсь, уперев руки в бока. Диван пустой, стол и стул пустые. Вон моя схема на стене, вот тапочки, вот сложенные стопкой снятые со стены фоторамки…
А вот гитара, прислоненная в футляре к стене, — именно в том положении, в каком я ее оставила тем вечером, когда видела брата в последний раз.
— О черт.
***
— Можно мне войти? — робко доносится из холла.
Черт, совершенно забыла о рыжей. Сижу за столом и смотрю в окно рабочей почты. Ее засыпало письмами, и немудрено, что я не заметила еще утром присланное сообщение: «Сестренка, я решил начать новую жизнь и улетаю навсегда. Не ищи меня. Шон».
С моих губ срывается нервный смешок. Это какой-то театр абсурда. Несмешно!
— Заходи! — рявкаю своей незваной гостье и вскакиваю со стула. — Когда ты видела Шона в последний раз? — Наставляю на нее указательный палец, стоит ей переступить порог.
— Я-а… — блеет эта кудрявая овечка.
— Ну же! — рявкаю, отчего та совершенно сходит лицом.
— Четыре дня назад. Все было хорошо… А потом… — Опускает лицо в ладони и начинает… рыдать! Господи ты боже мой.
— Покажи сообщение.
Трясущимися руками лезет в комм, запускает почтовый клиент. Так, важный нюанс: тоже почта, а не обычный обменник сообщениями.
— В-в-вот.
Впиваюсь глазами в экран.
«Вивьен, все кончено. Я решил начать новую жизнь и уезжаю навсегда. Прощай. Шон».
— Вивьен? — поднимаю на нее глаза. — Тебя так зовут?
Часто кивает.
— Но Шонни всегда звал меня Ви-ви.
«Шонни»? О боже.
— Он звал меня полным именем, только когда злился… ы-ы-ы… Значит, это правда-а-а-а!
