Синтраж. Том 1 - страница 66

– Что ты здесь делаешь? – как ни в чём не бывало спрашивает пират, попутно сплёвывая на пол шару-жвачку. – У тебя же бой вроде как в зале Памяти должен быть.

– А это разве не где-то здесь? – монах неловко чешет затылок.

– Нет, глупенький, здесь зал Славы, а зал Памяти находится в противоположной части комплекса. Поспеши, а не то опоздаешь.

– Ну, лааадно…

Ума замирает, заметив за собеседниками шестого участника, неподвижно лежащего на полу. Знакомая ситуация, знакомое лицо. И незнакомая рана в груди, явно от клинка – смертельная рана. Предчувствие, обретая форму, обволакивает юношу холодом и тьмой, заставляя руку взорваться новой порцией боли, а память ядовитым воспоминанием…

…Последнего – лидера, оглушённого ударом в челюсть, трогать не стал, вместо этого достал свой портативный блок и задал команду:

– Поиск канала связи с ближайшим индивидом.

«Канал обнаружен. Возможна только односторонняя связь», – высвечиваются рунические голо-символы.

– Отправить сообщение: тебе повезло, я ставил на три, бой мне понравился, будешь мне должен.

«Сообщение отправлено», – извещают руны. Парень в чёрной рубе прячет z-блок и не спеша уходит подальше от жилого уровня…

Чувство вины изливается болью в руке, капля за каплей увеличивая груз ответственности за мёртвого участника. Монах не может найти нужное учение прошлых лет, не может оправдать себя за пощаду, за последствия, представшие перед ним.

Змей девяти искусств собирается что-то сказать, но не может, парализованный бессмысленностью всего происходящего.

«Зачем? Зачем, зачем, зачем, зачем? А почему нет? Кто вы? Ахах, так получилось. Зачем? И что? Тебе больно? Разве ты способен испытывать вину?»

Ума Алактум дует на больную руку, и боль уходит – он искренне улыбается и по-детски слишком громко говорит:

– Ваааай, зачем вы его убили!? Он так и не подписался на меня в сети. Хотя, если бы подписался и потом умер – у меня был бы мёртвый подписчик. А если бы мёртвый подписчик начал присылать мне сообщения… Сюжееетец.

– Плохо дело, – Уру Ичи, впервые с момента появления монаха, напрягся. – Кажется, мы тебя расстроили.

– Что вы, что вы! – продолжает улыбаться Ума. – Я просто не понимаю: зачем было его убивать. Хоть убей, не понимаю. Ха-ха!

– Я могу понять твои претензии к «клинкам», но не мог бы ты успокоиться. Зачем нарушать столь удобную договорённость. Думаю, твой противник тебя уже заждался.

– Ахах, да плевать мне на договорённость, ведь здесь столько интересных игрушек, столько веселья, столько всего…

Четыре руки сжимают четыре рукояти. Четыре силуэта как один принимают стойку. Четыре атакующие формы начинают движение…

– Назад! – останавливает мечников пират. – Я его усмирю, а вы свяжитесь с Шимутой, пусть едет сюда как можно быстрее.

Уру вытягивает из-за пояса электрический бич – нет, два бича, ставшие причиной его пиратского имени.

– Если сейчас начнётся хаос, мы все окажемся в минусе, а если фактически выполним условия поединков, то пройдём последний отбор без проблем.

Ичи взмахивает руками, и виброхлысты удлиняются.

– Ума, ты понимаешь, что происходит?

– Конечно понимаю: мы сейчас немного поиграем…

***

Гис Шимута направлялся к залу Славы. Выбрав быстрый режим перемещения, участнику ничего не оставалось, как дожидаться прибытия, барабаня пальцами по стенке ульм-лифта.

Он предполагал, что его противник неуравновешен, но чтобы перепутать зал Памяти и зал Славы – это что-то за гранью. Одно дело, если бы Алактум не пришёл, тогда он бы считался нарушителем, но когда борец в очередной раз делая разминку получил сообщение, ситуация кардинально изменилась. Кто будет считаться виновным, если Шимута проигнорирует сообщение?