В это время беседа магистров стала переходить на повышенные тона.
Он как ни в чем не бывало продолжал:
– А что такого в моем вопросе? Мне просто интересно. – Его взгляд озорно сверкнул. – А вот скажи. Если вдруг тебя лишат магии и ты станешь продавать булочки с лакрицей, будешь мне делать скидку? По старой дружбе, так сказать?
У девушки расширились глаза. Страх отступил на второй план. На первый же выступило удивление. И немного злости. Неужели этот тупица не видит, что сейчас решается ее судьба?
– Ты вообще ничего не понимаешь? – повторила она вслух свои мысли.
– Понимаю. – Фрей поник головой. – Я для тебя делаю все, а ты для меня ничего. Даже булочки жалко.
Лисбет с широко открытыми глазами окинула отстраненным взглядом все вокруг, потом посмотрела в глаза этого странного человека, которого она до сих пор не могла понять, и с грустью мягко сказала:
– Ты не понимаешь, но этот клан – последнее, что берегло меня, мою жизнь. Надеюсь, ты никогда не окажешься в подобной ситуации.
Парень тихо хохотнул.
– Окажусь. И гораздо быстрее, чем ты думаешь, – весело отозвался он. – И кстати, возможно, это последний шанс сказать, что тебе очень идет эта обтягивающая одежда.
Девушка не сразу поняла, что он произнес. Во время всего разговора с этим человеком ее бросало от одной эмоции к другой, она не успевала. Потом поняла. Опять разозлилась. Смутилась.
Фрей наблюдал, довольный ее реакцией.
– Ну, по крайней мере, ты теперь не боишься, Белая Лиса, – на удивление серьезно добавил он и сделал широкий шаг вперед.
А дальше в единый миг:
…Лисбет, ошарашенная, попыталась схватить его за предплечье…
…Решение окончательное! Увести ее! – Голос Валхейма…
…Удивленно приподнятая бровь Блааса, заметившего шаг ученика…
…Это я напал на Белого! – Громкий голос Фрея…
Тишина.
Оглушающая тишина.
Только приглушенно доносится из-за толстых стен здания жизнь города снаружи: крики рыночных зазывал, ругань споткнувшегося прохожего, громкий голос глашатая с площади неподалеку, щебетание детворы, играющей во дворе. Присутствующие ничего этого не слышали. Они были ошарашены.
– Что? – спросил Глава, прочистив горло.
– Что ты делаешь? – шипела Лис из-за спины Фрея.
– Это я напал на Белого! – громко повторил юноша.
Пока остальные пытались понять, как реагировать на новую информацию, Аберфорт, которого этот поворот не устраивал, среагировал.
– Это ложь! – быстро бросил он.
– Серьезно, что ли? – Валхейм не верил своим ушам, обращаясь к молодому ученику.
– Абсолютно, – уверенно сказал Фрей, ни капли не смущаясь направленных на него заинтересованных взглядов. – И сразу оговорюсь: мое нападение было ответной реакцией на атаку Белого в мою сторону. Исключительно защита.
Все вокруг, и даже Блаас, перевели свои взоры на Аберфорта. Тот стоял недовольный.
– Это ложь, – повторил он. – Зачем мне это делать? Мальчишка невменяем и первый напал, поняв, что я из другого клана.
– Вот, про это мы и говорили, магистр, – напомнил о себе женский голос из Совета. – Нужно сначала разобраться, что на самом деле произошло, и только после этого выносить решение по такому серьезному обвинению.
Белый поднял обе руки в примиряющем жесте. Голос же его оставался недружелюбным.
– Это я уже понял. Но я хочу, чтобы вы узнали реальное положение вещей. Акт агрессии был совершен именно моей ученицей, а не этим влюбленным щенком.
Валхейм, все это время стоявший, сел и устало потер переносицу.
