Сирин всегда права! - страница 2

Когда время уже клонится к вечеру, а небо перестает походить на глаза того парня, а становится темно-синим, они подходят к озеру и садятся на лавочку у самой воды. В руках у девушки огромная сахарная вата, от которой они по очереди отрывают кусочки.

Я бы тоже не отказалась от сладкой ваты, но незаметно взять ее сложно, ее заранее не делают. Если только выхватывать из рук прохожих, и все же незаметным такое откровенное воровство не назовешь. Приходиться смотреть и облизываться. Кстати, сейчас идеальный шанс для мести, мое мороженое заслуживает быть отмщенным, но я откладываю это дело на будущее и, пользуясь шансом, подкрадываюсь поближе и прячусь за дерево. Облокачиваюсь о ствол, принимая непримечательную позу, словно я просто так здесь стою. Отсюда мне слышен их разговор, даже не приходится напрягать слух. Интересно, как же закончится свидание идеальной парочки влюбленных.

– Мы еще на столько аттракционов не успели, – задумчиво говорит девушка, кладя в рот кусочек сладкой ваты. – Смотри, – она показывает пальцем в сторону высокого аттракциона, который прямо в этот момент переворачивается в верх ногами. Крики людей доносятся даже до противоположного берега озера, – в следующий раз пойдем на него, – заканчивает она с энтузиазмом. Парень смотрит на нее круглыми глазами, но быстро стирает удивление с лица.

– Давай лучше в следующий раз останемся вон там, – он указывает правее от них, – в зоне с детскими аттракционами, они мне как-то ближе.

– Ругаться с преподавателями тебе не страшно, а аттракционы пугают? – смеется она.

– Я хотя бы уверен, что профессора меня не убьют, – уверенно заявляет он, отрывая большой кусок ваты.

– Не сказала бы, мне вот каждый раз кажется, что Богачев мне голову оторвет, стоит лишнее слово сказать, – жалуется девушка, ее брови сходятся на переносице. Очевидно, этого преподавателя она не любит.

Мне становится ясно, что следить я взялась за студентами. На каком же они курсе? Не меньше третьего. Не сказать, что они выглядят плохо или какими-то старыми, скорее достаточно взрослыми. Мне это подходит, якшаться с детьми скучно, у них что не слово, то драма, трагедия, причем не на три акта, а на все пять или семь.

– К нему надо просто прийти подготовленным, – пожимает тот плечами. – Особенно готовым к тому, что тебя пережуют и выплюнут, но я уже даже немного привык.

Между ними повисает пауза. Девушка беззаботно болтает ногами, поедая сладкую вату, на ее губах играет легкая улыбка. Она напоминает мне мою сестру, такая же добрая и светлая. Моментально появляется желание поиздеваться над ней. Беззлобно, разумеется. Парень же не выглядит счастливым, впервые за весь день. Его лицо напряжено, губы сжаты в тонкую линию. Вместо того, чтобы любоваться своей девушкой или прекрасным видом, он упорно смотрит в землю и поправляет очки.

– Алина, – наконец осторожно говорит он, и та поворачивается к нему, готовая слушать. Делаю себе пометку, что ее зовут Алина. – Насчет того, чтобы прийти сюда снова…

– Не волнуйся, – она хлопает его по плечу, – не заставлю я тебя кататься на самых страшных аттракционах, я же знаю, что ты их не любишь.

– Я не о том, – прерывает он поток ее слов, причем в его голосе не слышно той же легкости, что и в ее. Назревает серьезный разговор. Самое время достать попкорн, а у меня как на зло его нет. Еще и времени нет на то, чтобы где-то его стащить, все самое важное же пропущу. Хотелось бы, чтобы в жизни была пауза как в сериале. Но ее не существует, поэтому проходится смотреть без попкорна. – Если мы придем сюда снова, ты все еще хочешь, чтобы мы пришли как друзья? – он отрывается от земли и поднимает на нее свои ясные глаза, в которых виднеются отголоски фиолетового одеяла боли вокруг него. Будь у меня попкорн, я бы им поперхнулась. Получается, они не встречаются? Это все они делали как друзья? Перевожу внимание на Алину. Она убирает руку с его плеча, энтузиазм на ее лице потухает. – Или ты все же наконец согласишься встречаться со мной? – кажется, вместе с этими словами из него выходит весь воздух, все напряжение, которое до этого держало его вместе. Широкие плечи расслабленно опускаются, цвет ауры слегка теряет свою яркость. Вот это поворотище.