Сиротки. Отцеубийцы - страница 7

– Стой, мразь! – хрипло выкрикнул пошатывающийся хинн. – Сегодня ты мне за все ответишь!

– Пошел к дьяволу! – ответил Рейнар и, собрав последние силы, в один прыжок оказался перед грифоном. Он успел заметить, что колчан у Латерфольта пуст, и это выиграло ему несколько драгоценных секунд, пока он усаживал Дьорду в седло и закреплял ей ремнями ноги и уцелевшую руку. Стрела пробила доспех грифона, но густая грива уберегла зверя от верной смерти. Рейнар ударил Такеша по крупу:

– Лети, олух!

Но грифон не тронулся с места и лишь гневно рычал на Латерфольта, который, едва стоя на ногах – очевидно, его сильно контузило, – пытался найти целую стрелу. Рейнар снова ударил Такеша, на сей раз сильнее, а затем схватил его голову и заставил посмотреть на себя.

– Приказываю: оставь меня и улетай!

Зверь медлил, не в силах понять, почему хозяин гонит его прочь, а Рейнар все острее ощущал отчаяние. Маленькая ведьма понемногу приходила в себя: с приближением солдат ее черный кокон нервно дрожал, готовясь выпустить демонов в очередную атаку. Наконец грифон издал хриплый рев и, хлестнув Рейнара на прощание хвостом, прыгнул на стену, а оттуда тяжело взмыл в небо. Запрокинув голову, герцог наблюдал, как отдаляется, превращаясь в темное пятно, его последний шанс на спасение.

Атаку Латерфольта он почувствовал спиной и, развернувшись, выхватил из ножен меч в тот самый момент, когда сабля опускалась, чтобы снести ему голову. Зазвенела сталь. Кривой клинок проехал по прямому и соскочил, увлекая Латерфольта за собой. Рейнар занес меч и сделал выпад, целясь Латерфольту в живот, но без должной силы: чертовы предплечья пронзила тянущая боль, и Латерфольт, даже оглушенный и раненый, легко выбил меч из его рук.

Рейнар, не растерявшись, ударил Латерфольта ладонью в кадык. Хинн отпрянул, хрипя, потерял равновесие и рухнул на колени. Рейнар поймал его взгляд. Латерфольт был и сам обескуражен своей неловкостью и понимал: знаменитая горячность привела его к закономерному концу. Рейнар выхватил из-за пояса кинжал. Другая его рука пригвоздила противника к земле, встретив слабое сопротивление. Герцог склонился к спутанной черной гриве и прошептал Латерфольту на ухо – совсем как в тот раз:

– Я же сказал: убирайся навсегда!

Латерфольт из последних сил дернулся, рыча сквозь сцепленные зубы, и Рейнар нанес удар. Спина егермейстера выгнулась дугой; сын Хроуста, легендарный Принц Сироток, долбаный неуловимый лис – вот он, твой бесславный конец! Рейнар медленно вынул кинжал из его бока, и Латерфольт сжался, одной рукой пытаясь зажать рану, другую вытянув перед собой и пялясь на кровь, словно не веря своим глазам. «Это что, твое первое ранение?» – хотел было съязвить Рейнар, но издевка застряла в его горле. Неподдельный детский ужас в глазах Латерфольта, а с ним осколки воспоминаний, отзвуки клятв, старая, гнилая боль и стыд заставили Рейнара содрогнуться и застыть перед врагом.

Демоны тем временем покинули свой кокон и один за другим бросились на копейщиков, которые мужественно держали строй, пока их товарищи падали под натиском тьмы. Шарка по-прежнему стояла как истукан над телом превращенного в мусор Мархедора, но Рейнара не покидало ощущение, что еще мгновение – и она проснется. Он вцепился в гриву Латерфольта и потянул вверх, чтобы тот встал.

– Еще ничего не кончено, – прорычал Рейнар себе под нос. – Ты идешь за мной!