Перед мысленным взором Ким снова мгновенно пронесся взрыв, черно-оранжевый столб… Она вздохнула и тяжело выговорила:
– Мой отец был агентом. И его вместе с мамой убили, когда мне было восемь.
– Сочувствую, – он участливо покачал головой. – И, наверное, ты стала агентом, чтобы найти убийц родителей и отомстить им?
Тут рассмеялась уже она.
– Отмщение убийцам родителей бывает только в плохом кино. Когда сценаристы не могут придумать ничего другого, более реального… Нет, убийц моих родителей нашли спустя два года, они получили пожизненное. А мой дед, с которым мы остались вдвоем, решил, что для моей безопасности необходимо обучить меня по программе спецагента. Но ты прав – это не работа моей мечты.
– Мда-а… – задумчиво кивнул он. – Людям иногда приходится делать то, что делать совсем не хочется. Я теперь хорошо знаю это по себе. И потеря близких… Так тяжело и страшно. Я долго не мог прийти в себя после смерти Хейли. И это чувство вины…
– Ты не виноват в ее гибели, – возразила Ким. – Виноват Гейслер.
– Разумом понимаю. Но с эмоциями все равно не мог справиться очень долго, несмотря на это понимание… Отчаяние, протест, боль…
– Мне это знакомо, – отозвалась она.
С минуту они смотрели друг другу в глаза, и у Ким появилось странное ощущение: как будто вот сейчас, в это мгновение, она впервые знакомится с ним. Знакомится не с мистером Оллфордом – ученым, и не с объектом ликвидации, а просто с Рэем – с человеком. Словно рассыпается в ее восприятии искусственное нагромождение оболочек его образа – далекость, непостижимость, чуждость – и остается нечто главное, внутренняя суть – живая, обычная, понятная. Он – чувствовал. И эти чувства отзывались в ней хотя и внезапным, но глубинным резонансом. А еще…
Сближали.
– А знаешь, – вдруг тихо сказал он, – как они называют этот проект между собой, неофициально? Система «Агрессия».
– Почему?
– Имея в виду агрессивные продажи. Идея-фикс мистера Гейслера – выжать из миллионов людей все их ресурсы, по максимуму. Любыми способами, любой ценой. Результаты инфразвукового воздействия на пользователей сайта-магазина привели его в полный восторг. Не нужно рекламы, не нужно убеждать, преодолевать критические барьеры разума – просто нажать кнопку, и человечество завоевано, захвачено. Лишено независимости и свободы выбора… Потому и «Агрессия».
– Жутковатое название, – передернула плечами Ким.
– Да. И ты даже не представляешь, что я испытал, наблюдая за погромами и статистикой разорений и самоубийств…
– Но ведь твое участие во всем этом – вынужденное.
– Дело даже не во мне, точнее, не только во мне. Безопасность научных разработок вообще – очень острый и больной вопрос. Я не всегда задумывался об этом. Сначала просто получал огромное удовольствие от занятия любимым делом, от самореализации… Наслаждался вдохновением, радостью открытий… Это была потрясающая эйфория, полнота жизни… Но уже после первых предложений из «GGER» я словно очнулся – понял, к чему могут привести мои исследования. И начались нравственные метания. Получалось – то, что делает счастливым меня, может принести огромный вред людям. Я размышлял об этом постоянно, мучительно. Даже задался вопросом – любопытно, а что думали и ощущали изобретатели ядерного оружия?
– Я полагаю, в каждой из стран они работали под девизом: «Мы делаем это для защиты».
– Защита? Любим же мы, люди, прикрывать благородными словами что-то мерзкое. Назвал смертоносное оружие средством защиты – и вроде уже не так отвратительно…
