– Арагсины. В живых из защитников не осталось никого. Жуки атаковали ночью, у Легиона не было шансов. Они даже не успели послать за помощью к пиромагам. От форта остались только руины, – спокойно, как удав рассказывал Аргон.
– Но откуда такие данные, если никто не выжил? – спросил я.
– Все это странно, мой ученик. Есть один парень, лет двадцати, неизвестно откуда он взялся. Он говорит, что пришел в форт чтобы вступить в Легион Семи. Это всё, что он рассказал, на остальные вопросы он молчит, – ответил Аргон и тронулся с места, чтобы уйти от разговора.
Не медлив ни секунды, я остановил учителя за руку.
– Разрешите мне уйти из храма учитель. Я чувствую, что должен идти к развалинам форта, – сказал я, не поверив в смерть циклопов.
– Что? Я не… – хотел сказать учитель, но я не дал договорить.
– Там мои друзья, они потеряли своего брата из-за меня. Я просто обязан! Я чувствую, что они живы. Тем более, я слышал слова монаха в саду: не найдено половины тел. Не факт, что они среди мертвых. Пожалуйста, учитель, – уже сквозь слезы говорил я.
Учитель замолчал, опустив голову. Но вскоре поднял взгляд на меня.
– Собирайся в путь, я пойду отпрошу тебя у совета Храма Семи. Будь готов уйти из обители, – ответил учитель, похлопав меня по плечу, после чего поспешил удалиться.
Я забежал к себе в комнату, собрал сумку с едой, взял несколько бутылок с маной. Спустившись по лестнице к выходу, я обнаружил, что меня уже ждет Аргон.
– Я решил не говорить совету, потому что знаю их ответ, и он будет не в твою пользу. Сейчас на развалины Аис Гар отправляется группа монахов. Я договорился с ними, они возьмут тебя. Там ты должен будешь затеряться, потому что некоторые из магов храма уже там. Постарайся не попадаться им на глаза, – сказал Аргон.
– Спасибо, учитель, я не подведу, – поклонился я и поторопился уйти.
У подножья храма стояла карета, я сел рядом с кучером. Из храма вышли трое монахов с накинутыми на лица балахонами, но почему-то они не стали садиться в экипаж, а пристроились на приступе сзади. Карета тронулась в путь. Пока мы ехали до арки Эйланд, я не раз вспомнил циклопов и был уверен, что они живы. Также в голове мелькала мысль о друзьях в храме, о Лине. Я даже не попрощался.
Когда карета въехала в арку, её перенесло на несколько сотен километров от храма. Вдали, на горе, я увидел дым, наверняка это тлеют остатки форта. По спине пробежал холодок, глаза зажгло от подкатывающих слез. Вскоре мы уперлись в аванпост, где несколько легионеров грелись у костра. Один из них встал и подошёл к карете, заглянул в окошко, что-то спросил, после чего махнул рукой другу, чтобы тот поднял шлагбаум, и карета продолжила путь.
Когда мы прибыли, я соскочил с экипажа и ринулся к месту, где полосой лежали накрытые тела легионеров. В душе тлела надежда, что циклопов здесь нет. Так и есть, Гесмуса и Ларзука я не нашел. Но одно тело я все-таки узнал – Феодос, он лежал на боку, так как в спине торчала огромная клешня арагсина.
– Как же ты так? Спи спокойно, мой друг, – прошептал я, нагнувшись к телу.
Сзади послышались шаги.
– Кто Вы, какое право Вы имеете находиться здесь? – спросил кто-то.
– Я прибыл со следственной группой, я кучер, – соврал я.
– Ясно, а что Вы делаете возле трупов? – опять последовал вопрос.
– Так просто, смотрю. Жалко, молодые совсем, – ответил я, пытаясь показать, что здесь я только для доставки монахов и никакого интереса к этому месту не испытываю.
