– А супруг как перенес утрату?
– Читая газету. Ему все по фигу! Умер от инфаркта скоро. Потом Ольга чудить начала. Из такой хорошей девочки в такую дрянь превратилась! Еще наглость имела притащить подружку и заявить мне в лицо, что они любят друг друга! Представляете? Позорище! Схватила я швабру и давай их лупить что сил было! Выгнала. Сволочи они все! Так с матерью обойтись!
– Она тоже погибла?
– Да, в авиакатастрофе.
Альберт почувствовал, как его голову медленно сжимает нестерпимая боль. Шепот пчелиным роем жужжал откуда-то сверху: «Вы не будете наказаны за свой гнев, вы будете наказаны своим гневом».
– После ее смерти сохранилось много неопубликованных рукописей, я их теперь издаю под своим именем. Хоть какой-то толк.
– Значит, вы остались абсолютно одна?
– Почему же? У меня много друзей! Хотя их становится все меньше. Через год после утраты дочери умерла близкая подруга, затем заболела раком другая. В общем, за последние лет десять старых друзей не осталось. Зато появилось много новых, правда, у каждого свои дела. И у меня много дел. Поэтому сегодня пришла одна. Очень рада нашему знакомству! Надеюсь, мы подружимся! – хищно сверкнула выцветшими глазами Матрешка.
По коже пробежал мороз. Похолодели руки. Альберт хотел бежать, но не мог пошевелиться… Выручил дядя Глюк, еле стоявший на ногах:
– Вот ты где! А я обыскался!
– Извините, мой приятель перебрал я должен отвезти его домой, – нашелся Альберт, подхватил бурно возражающего риелтора и потащил его подальше от ресторана.
Дядя Глюк фонтанировал красноречием, широко жестикулируя:
– Мы пьем вино из красивых фу-фужеров, а ведь это не совсем… совсем не важно! Важно сы-дыр… со-дыр… со-дер-одер-жимое! А посуда не только не улуч-шает вкус, но и сры-скрывает истину! Так что нас-ла-лаждайтесь с-своей выпивкой! Ура!
Утром Альберт проснулся разбитым. Две недели пролежал с высокой температурой. В спутанном сознании возникал образ Матрешки с ледяным взглядом. Она медленно поднимала руку и указывала на него пальцем. Эхом звучал ее голос: «Так ему и надо…»
Будучи доверчивым, Альберт оказался отличной находкой для мошенников. Сделав капитальный ремонт, не успел привыкнуть к тишине заброшенной деревушки, утонувшей на склоне зеленого холма. Тревожный звонок в дверь принес плохие вести и новых хозяев…
Проконсультировавшись у адвокатов и удостоверившись в фиктивности сделки, он покинул дом, так и не ставший ему родным. Дядя Глюк растворился. В полиции на него было заведено несколько дел, но данными об Алексе Глюке никто не располагал. Испытав весь эмоциональный спектр от удивления и ненависти до сожаления и отчаяния, Альберт принял утрату как должное жизненное испытание и старался больше не думать об этом.
Он арендовал комнату в скромной квартире. Хозяйка Катерина, угрюмая худощавая женщина, занимала соседнюю комнату.
Так Альберт стал частью улицы Сан Луис. Каждое утро начиналось с пронзительного визга – мелкая собачка возвещала о своем выгуле. В это же время вниз по улице среди плотно припаркованных автомобилей, огромных мусорных баков и собачьих испражнений с мрачно-пессимистичным видом обходил свою территорию толстый полосатый кот.
Рядом с грязными арабскими детишками, играющими в дряблый мяч, можно было увидеть выплывающие из подземного паркинга «Порше» и «Ягуар».
