Его, Тюра Грозокрыла, повелевающего самой несокрушимой стихией небес, прогнали истошные крики трусливых кляч! Надо ли говорить, что пегас был злой как сатир7, когда к нему пришел конь в доспехах с зачарованным мечом и прошелся им по его оперению, а потом сказал: «Я тебе не враг!»
Хоть еще сильнее Тюра разозлило новое заявление лошади: «Пегасов мне и не хватало!» Кем он себя возомнил, чтобы так неуважительно отзываться о его народе?!
Потому Грозокрыл пустил в жеребца молнию.
– Жареная конятина, цы-цы-цы! – восхищенно закричал Тюр, причмокивая и глядя на сгустившиеся клубы пыли. – Я не Гертруд, но думаю, волкам такое блюдо понрави…
Пегас не успел договорить, как его вдарило собственной молнией. Боль слабая, если вообще неощутимая.
– Что?! – спросил Тюр, скребя зубами от гнева.
Перед ним стоял конь с искрящимся мечом наголо. В глазах бурой лошади читались неодобрение и… легкая ирония.
– Значит, пегасы получили власть над грозой? – ехидно осведомился конь. – Ничего, я найду, чем вам ответить.
Взмах мечом – и белая волна пошла на Тюра, на ее пути рушилось все. Вернее не рушилось, а разрезалось. Ровно и гладко, словно резали ножом масло. Грозокрыл поднял ворох искр, чтобы защититься от волны зачарованного меча. Только так и нужно защищаться от рыцаря Ордена Жанны Великой. Принц понял, что это именно рыцарь, ведь кому попало магический клинок не дают.
Но пегас просчитался: волну грозовая завеса не задержала. Оказалось все куда страннее. Белая волна с диким лязгом врезалась в завесу из молний, и Тюр со всей силой отразил ее обратно.
Сказать, что рыцарь был удивлен – не сказать ничего. Хотя волна и ему не навредила, он просто поймал ее мечом, как старый мяч копытом. Однако удивление-то никуда не исчезло.
– Что это за амулет? – спросил конь, приближаясь к врагу.
Тюр тоже пошел на сближение.
– Ловец Бурь! – не без гордости ответил пегас. – А это что за перочинный ножик?
– Это Разящий меч! – с достоинством ответил рыцарь.
Несмотря на кажущуюся сдержанность, противников внутри сотрясала дрожь.
Тюр и его оппонент читали в глазах друг друга неуверенность. Но сомнения с каждым шагом утихали, сменяясь твердым желанием опрокинуть соперника навзничь.
Между Тюром и конем осталось шесть размахов, когда рыцарь произнес:
– Кто ты такой, пегас?
– Я не намерен тебе отвечать! – Грозокрыл сорвался с места.
Горя синими всполохами молний, он налетел на врага. Подобно тарану сшиб агийвского воина, и тот отлетел на один размах8, хотя сразу затормозил. И весь удар на себя приняло лезвие Разящего. Оно искрилось и пылало синим светом.
Грозокрыл, не замечая порезов, оставшихся после налета, опять двинулся вперед. Поднявшись в воздух, пегас метал одну молнию за другой, тесня агийвца к разрушенным домам.
Но рыцарь оказался не из робкого десятка. Удары он отражал клинком и переправлял их в Тюра. Он в свою очередь ловил заряды и отправлял обратно.
Над местом их битвы сгустились тучи. Молнии сверкали чаще, но сражающиеся не обращали на погоду внимания.
Грозокрыл в попытках смести коня собрал всю силу Ловца Бурь в один огромный искрящийся шар. Он поднимался над головой принца и мог стать вторым солнцем, если бы не тучи. Рыцаря такое зрелище впечатлило, пусть он и не показал виду, однако глаза говорили сами за себя.
Тюр бросил шар в воина. Он летел медленно, и у коня было достаточно времени отразить удар. Что он и сделал. Взмах меча!
