– Что это? – ничего еще не соображая как следует, как-то даже придурковато бормотнул Михаил Яковлевич.
– Как «что»? Люди!.. Люди же… Избавились они все-таки от муки-мученической… Наверное, нагрянул кто-либо из грозного начальства – вот и оставил свою мету. Стращают, ужас нагоняют! – Шофер так зло нажал на газ, что машину бешено тряхнуло и судорожно бросило вперед…
Все последующие годы он старался прогнать от себя тот ужас. Конечно, мог бы рассказать кому-нибудь, тем самым и переложить часть проклятого груза на чужие плечи и душу. Но никому не рассказал.
Кошмарное видение уже как будто и потускнело, затянулось серенькой паутиною. И – вот вспыхнуло с новой, еще более пронзительной силой и щемящей болью. Никто, ясно, не виноват, что рытвина нежданно-негаданно появилась именно в этом месте.
Всю дорогу Михаилу Яковлевичу казалось, что едет он не по гравийному покрытию автотрассы, а по людским телам. Впрочем, так оно и было.
Спирт, оглушив в первое мгновение мозг, не заглушил память – наоборот.
Кэремясов не мог бы ответить, сколько времени Зорин пребывал так – в застылости. «Зря я пришел», – отвернулся к окну, чтобы не видеть и не запоминать такое лицо, думал он, собираясь встать и незаметно уйти.
– Ты что-то сказал?
Обернулся на голос. На Кэремясова смотрели совершенно трезвые, еще более трезвые, чем до этого, глаза Зорина.
– Не люблю чиликать наперстками, – как ни в чем не бывало, вовсе и без усмешки, обычным голосом сказал Михаил Яковлевич и принялся за остывшие котлеты.
Некоторое время оба молчали. Зорин – жуя; Кэремясов – растерявшись, не зная, как объяснить невероятное преображение сотрапезника. От этого злился.
– Да вы почему не едите? – держа вилку торчмя, изумился хозяин. – Если не пить, не есть, то зачем в гости ходить?
– Чтобы послушать вас, уважаемый золотодобытчик! Чем могут порадовать прииски?
– Работают вовсю, – хрустел соленым огурцом. – Запасные части к бульдозерам завезли, это прямо как гора с плеч, – дернулся кадык; вздохнул с облегчением.
– «Работают вовсю», – зло передразнил. – Плана не могут дать, и это называется «вовсю»?
Зорин, будто и не заметив сарказма:
– План аргасцы не только выполняют, но и значительно перевыполняют. А кроме того, – не в отместку, не в поучение: трудиться можно даже при невыполненном плане. Судя лишь по цифрам сводки, вы у себя там можете рассуждать всяко, но у меня, извините, язык не поворачивается сказать, что на Чагде люди трудятся неудовлетворительно. Не их вина, что подвернулся участок с бедным содержанием металла. В этом скорее вина наша и вина геологов.
– Ладно уж. Лучше расскажите по порядку, что решили, какие меры наметили?
Подробнейше Михаил Яковлевич рассказал о проведенных на приисках собраниях коммунистов и рабочих, о широчайше развернутом на карьерах социалистическом соревновании за максимальное сокращение простоев из-за поломки специальной техники, об единодушном стремлении за счет этого добиться круглосуточной безостановочной работы всех промывочных приборов, о героическом настроении и намерениях руководства приисков – в общем, обо всем… Кончив отчет, выпил залпом уже успевший приостыть чай и молча принялся катать пустой стакан меж ладоней.
– Ну и?..
– Вот и все…
– Как все?!
– Горняки «Аргаса» обязуются сезонный план перевыполнить на три процента. На «Чагде» – дать добычу на два-три процента выше прошлого месяца. Думаю, что они смогут сдержать данное слово. Если, конечно, не снизят взятого темпа.
