К назначенному времени я уже приготовила ужин и надеялась, что предстоящая беседа будет недолгой. За дверью послышались мужские голоса и я, одетая в новое школьное платье, белоснежный фартук и с непокрытой головой вышла поприветствовать гостей. Заранее присев в поклоне увидела, как открывается дверь, и появляются знакомые сапоги. Как только хватило сил поднять голову? Передо мной стоял Анджич Вуич собственной персоной.
Сначала он замер у порога, жадно разглядывая меня, а через мгновени уверенно шагнул в комнату и посмотрел мне в глаза, читая испуг, раздражение, напряжение и упрямство. После него в помещении появился добродушный заместитель министра, а потом и Вацлав Руевич.
– Что за милое дитя встречает нас?! – воскликнул гость.
– Драга Белянска? – ровным голосом спросил Руевич.
– Да, пан директор, – снова поклонилась я.
– Так это вы испекли те пирожки.
– Да, это моя вина, – подтвердила тихо.
Неловкое молчание снова прервал зам министра.
– О, какие ароматы доносятся из гостиной. Надеюсь, теперь вы согласитесь остаться и разделить с нами ужин, мой юный друг? – обратился мужчина к Вуичу.
– Теперь обязательно и с удовольствием, – противно улыбнулся князь.
Машинально я сделала ещё один поклон и скрылась на кухне.
Несколько минут мужчины стучали приборами, налегая на еду.
– О, примите мои поздравления, пан Руевич. Я знаком с кухней лучших поваров в королевстве, но таких блюд ещё не пробовал. Вот эта обычная на вид фасоль намного вкуснее свежей свинины, овощной салат просто поражает своими ароматами, а эти блинчики со свежими сливками… Не могли бы вы порекомендовать мне вашего повара.
– Я не пользуюсь услугами повара, пан Мешек.
– Удивлён, неужели так готовить умеет ваша жена?
– Я не женат. Это дело рук моей студентки-травницы.
– Вот как? Той самой, что встретила нас?
– Да.
– Тогда вам очень повезло, пан Руевич, оказаться в таком цветнике и быть окружённым такой заботой. Вы смогли убедить нас, что данное заведение нельзя закрывать. Теперь я вижу, что оно достойно всяческих поощрений.
«Этот точно, надеюсь, вы не заберёте свои слова обратно», – подумала я.
– А не позволите ли вы побеседовать с этой девушкой.
– Если на то будет её согласие, – коротко сказал пан директор. – Пани Белянска!
Собрав волю в кулак, я предстала перед честной компанией.
– Не согласитесь ли вы поговорить с нами, милое дитя?
Услышав ласковое обращение, я улыбнулась, кивнула и села за стол. Пан Руевич был как всегда холоден и отстранён. На Вуича я старалась не смотреть, но кожей чувствовала на себе его взгляд.
– Скажите, пани Драга, где вы научились так готовить? Если это не секрет…
– До поступления в школу травниц я работала на кухне в одном богатом доме с поваром Милованом Пешней.
– О! – воскликнул Мешек. – Это – знаменитый кулинар! Но как он обучал вас, ведь женщинам до недавнего времени поварами работать запрещалось?
– Да, но, всё же, это было не обучением, как таковым, а Пешне в то время не хватало толковой прислуги. Он знал, что я не мальчик, но, увидев мои старания, решил взять меня на кухню.
– Это тяжёлая работа.
– Верно, – согласилась я.
– И как же вы решились на такое?
– Всё просто. В то время мне нужны были деньги, а кухонным работникам платят больше, чем обычной прислуге.
– Говорят, Пешня суров и вспыльчив?
– Это так, но он никогда не наказывал нас просто так. И тем, кто хорошо работал, делал поблажки, – ответила я.
