– Пожалуйста, никому не говори об этом.
Девушка молча кивнула. Я знала, что Северина не была болтливой идиоткой. За полтора года нашего совместного проживания на стороне обо мне она не рассказала ни слова. Она часть повторяла, что у неё в голове не ветер, а лёгкий бриз. И это в полной мере относилось к её личной жизни, но в остальном на неё можно было положиться.
Поняв, что её простили, она заговорила:
– Ты раны снадобьем обработала?
Я сделала утвердительный жест.
– А эти следы от плети? Их ни одна смесь не возьмёт…
– Этим следам уже два года, – нехотя сказала я. – Но снадобье от них я, всё же, смогла приготовить. Сейчас бы только домой добраться. Там залечу всё.
– Понимаю, конечно, что это не моё дело, но кто так тебя изувечил?
Я видела, что Северина не рассчитывает на получение ответа, поэтому уронила.
– Есть такая знаменитая княжеская фамилия Вейхович. Слышала?
Она кивнула.
– Я работала в их доме челядью в одежде юноши. Иначе было нельзя, потому что повара брали в ученики только мальчиков. Шеф знал, конечно, что я женского пола и вся прислуга знала, а хозяевам до нас дела не было до поры. Как-то Милослав увидел меня в истинном облике и заинтересовался. Перед ним ни одна служанка устоять не могла. В общем, за отказ и отпор меня хорошо высекли.
– Он что, похитил тебя и надругался?
– Нет, – усмехнулась я. Кишка у него тонка похитить. Он меня подставил, обвинив в воровстве. Повар вступился за меня, потому что я была его лучшей ученицей, а у него имя. Он лучший кулинар в королевстве. В результате вместо тюрьмы мне отвесили пять ударов. Милослав лично выбирал плеть.
– И бил сам?
– Нет, только наблюдал, – в эту фразу я вложила все свои презрение и яд.
– Вот почему ты об Анджиче не мечтаешь, как все, – вдруг ляпнула Северина, и я взорвалась.
– Кто все?!
– Ну, все, с кем я разговаривала.
– Я не буду объяснять тебе сейчас, какая это глупость!
– Успокойся, пожалуйста. Я, правда, сильно туплю в последнее время, – сказав это, она наткнулась на мой разъярённый взгляд. – Хорошо, я туплю всю свою жизнь.
Я выдохнула и пожалела, что не смогла удержать язык за зубами. Все эти исповеди приносили облегчение только на секунды, а после них на душе становилось ещё паршивее.
Во время нашей беседы Пушистик оставался невозмутимым. А когда мы замолчали, подошёл ко мне и потёрся об ногу. От сердца тут же отлегло. Погладила его и улыбнулась.
В отличие от Северины ночь я провела плохо. Во сне за мной гонялся Милослав Вейхович, который под утро вообще превратился в Анджича Вуича. Последний не обошёлся без своей компании. В конце они уже настигли меня, но на сцене неожиданно появился пан директор. Действие оборвалось на самом интересном месте. Вуич требовал у Руевича моей выдачи, а тот стоял и раздумывал, выполнить его просьбу или нет.
Северина ещё спала, когда я, умывшись холодной водой, спускалась вниз, улаживать дела старосты.
Обрадовавшись тому, что Злата выздоровела и завтра заменит меня, выбежала из школьного корпуса, кружась и танцуя. Жизнь налаживалась.
– Что там, Горан? – от звука знакомого голоса меня чуть не схватил паралич.
– Вроде что-то есть, подожди.
Я прижалась к стене и приказала себе не дышать.
– Нет, ничего…
– В столовой её искать надо. Благовидный предлог как раз имеется. У меня есть поручение от нашего директора.
Когда шаги стали удалятся, тихонько выглянула из-за угла здания и подумала, что Хрустальное озеро выйдет из берегов. По территории сиротской школы травниц прогуливался цвет аристократической магии. Похоже, они ищут меня. Ещё раз посмотрела им вслед, и в голову полезли разные объяснительные версии. В любом случае мне это внимание не сулило ничего хорошего.
