– Твой школьный консультант объяснил, что последняя ступень стажировки требует таких же усилий, как и работа по совместительству. И как ты намереваешься участвовать в кампании, которая требует разъездов, заниматься в школе так, чтобы оценки осенью не пошли вниз, и доводить до ума проект с приложением? Извини, но это невозможно.
Папа не в состоянии охватить взглядом всю картину. Заключительный этап стажировки состоит в том, чтобы создать приложение с нуля. На основе моей собственной идеи. И ответственность за приложение, от концепции до производства, тоже лежит на мне.
– Работа над приложением будет зачтена осенью как отдельный курс, и у меня для этого есть целое лето.
– Двадцать часов в неделю. Это минимум для работы над программой. Так сказал консультант. Вычти время работы в школе – на дом останется часов пятнадцать. Извини, но я не понимаю, как ты сможешь заниматься программой и выполнять обязательства, которые взяла на себя передо мной и мамой.
Уголки рта ползут вниз.
– То есть ты хочешь сказать, что подавать заявление на стажировку не следовало?
Мама катает медальон по золотой цепочке.
– Мы хотим сказать, что шесть месяцев – это все, на что тебя хватает. Ты начинаешь что-то новое, потом устаешь и в результате оставляешь, не закончив. Тебя увлекает погоня за новым и блестящим – это особенность твоей натуры.
– В этот раз все не так. – Да и не только в этот. Меня переполняет обида. Я опускаю голову. Дело не в том, что я устаю от того, за что берусь, чем увлекаюсь; дело в папе и маме, которые сразу же начинают ожидать от меня каких-то особенных, выдающихся результатов. И когда мне не удается стать звездой в новом деле, когда первые места достаются другим, это рассматривается как провал, едва ли не катастрофа.
– Элль. – Папа хочет, чтобы я посмотрела на него, а я не могу. Стол – единственное, глядя на что не возникает ощущения гибели всего мира. Если я посмотрю на папу, от моей гордости не останется вообще ничего, а вернуть уверенность в себе не так-то просто.
– Элль, – уже строже, приказным тоном повторяет папа. – У меня пресс-конференция. Если не хочешь присутствовать, я пойму, но мне нужно закончить этот разговор здесь и сейчас. Ты – моя дочь, я люблю тебя и буду горд, если ты выйдешь на сцену вместе со мной.
Я бросаю на него быстрый взгляд, потому что хочу, чтобы он гордился мною и хотел быть со мной рядом.
– Мы верим в тебя, – говорит он. – Но ты не до конца понимаешь, какую ответственность берешь на себя. Мы с твоей мамой это понимаем и знаем, чего может стоить успех.
Папа рос в бедной семье, жившей на государственное пособие. А вот у мамы все было наоборот, и она росла в роскоши, но ее отец был человеком эмоционально и физически жестоким. Жизнь не гладила их по головке, и им пришлось многое испытать и через многое пройти, чтобы выбраться из детства живыми.
– Мы все постигали на собственном опыте, и нам никто не помогал. Теперь мы с твоей матерью пытаемся поделиться с тобой теми преимуществами, которыми овладели сами. Мы пытаемся удержать тебя на более легкой дороге, дать тебе то, чего не было у нас. Доверяй решениям, которые мы принимаем ради тебя. К тому же я не знаю, как бы на меня смотрели, если бы ты победила, а потом отказалась от этой стажировки. В нашем штате эта компания – большая корпорация. В случае победы ты привлекла бы к себе внимание. Мы оба, ты и я, выглядели бы не лучшим образом, если бы ты не довела дело до конца, как уже случалось с тобой не раз.
