Потом бабушка достала что-то вроде большой книги в коричневом переплете:
– Это моя докторская диссертация. Ведь я – доктор ветеринарных наук.
– Айболит, – сказал Алешка. – Хорошая профессия. Я, может, тоже буду «вертинаром» на старости лет.
– На здоровье, – сказала бабушка. – А вот это – почетные грамоты за всякие мои заслуги в области коневодства. А это, – она потрясла деревянную шкатулку, – мои медали. И ордена. А вот самое главное. – Бабушка достала желтый листок бумаги, свернутый в трубочку и схваченный красной выцветшей ленточкой. Бумага на вид была очень старой. И бабушка держала ее очень бережно. А потом стала так же бережно развязывать ленточку.
Она развернула бумагу, сказала со вздохом: «Вот!» и показала ее нам.
Это было что-то вроде афиши или объявления. В верхней части листа было лицо человека в очках, в бородке и в старомодной шляпе, со старомодным галстуком. А ниже был текст на иностранном языке, какими-то остроугольными колючими буквами. Что там было напечатано, нам, оказалось, конечно, недоступно, кроме крупной цифры: 10 000.
– И что? – спросил Алешка.
– Вот что! Такие объявления были расклеены по всему нашему городку, когда его захватили фашисты. Вот здесь, ниже, по-русски напечатано: «Немецкое командование сообщает: каждое лицо, указавшее местонахождение опасного преступника Лаврова Павла Андреевича, будет вознаграждено десятью тысячами немецких марок, а также, по желанию, либо участком земли, либо коровой. Каждый, кто укрывает указанного преступника от германских властей, будет немедленно расстрелян. Комендант города полковник Шульц».
– Это партизан? – спросил Алешка. – Или подпольщик?
– Это мой отец. И ваш прадед.
– Ого! – Алешка широко раскрыл глаза. – Он герой Советского Союза? Он, наверное, взорвал немецкий штаб? Или паровоз с солдатами и танками? Можно эту афишу подержать? Я осторожно.
Бабушка передала ему листок, Алешка долго всматривался в лицо человека в очках и при бородке. Вздохнул:
– А на вид не скажешь, что он настоящий герой.
– Самый настоящий, – сказала бабушка, сворачивая листок и укладывая его на дно сундука.
– Ты им расскажи, – сказала притихшая мама.
Это было суровое и грозное время. Шла война. Великая Отечественная. Наши войска отступали. Немцы приближались к городу.
Сначала они бомбили его, потом, подойдя с боями поближе, обстреливали из орудий. Дома в городе были в основном деревянные – и он начал гореть. Все небо над ним заволокло горьким дымом. Но город не сдавался. Потому что в старой крепости засели наши бойцы и сдерживали наступление немцев. Сдерживали, чтобы город успел эвакуироваться. Чтобы ушли из него и уехали мирные жители с детьми и стариками, чтобы выехали всякие учреждения, чтобы успел уйти в тыл маленький деревообрабатывающий заводик, который до войны выпускал скалки и ручки для огородных лопат, а теперь – приклады для винтовок и автоматов. И чтобы городской банк успел вывезти деньги, облигации государственного займа и другие ценности, которые в нем хранились.
Ценности – они и во время войны ценности. На них строят танки и самолеты. А деньги, наши, советские, тоже очень нужны немцам, чтобы снабжать ими свою агентуру, шпионов и разведчиков.
И вот наш прадед (он тогда был еще не прадед, а молодой отец) работал в этом банке. Он был комсомолец и передовик, и ему поручили вывезти из города два железных чемоданчика, битком набитых деньгами, ценными бумагами и золотом с драгоценными камнями.
