Последние, угасающие, лучи заметались у подножья стен мрачной крепости. Она высилась ужасающей громадой щербатого камня на невысоком холме, покрытом редкой жёсткой травой, сквозь которую виднелись белеющие человеческие кости. Холм опоясывал глубокий ров, в котором торчали остатки металлических кольев, словно кровью, покрытых ржавчиной. На востоке от холма расстилался крупный город, по большей части состоящий из одно– и двухэтажных домов, в которых в эту пору начали зажигаться пока ещё редкие огоньки окон. На улицах уменьшалось количество простых граждан, а их место занимали многочисленные патрули городской стражи в тяжёлой броне, украшенной святыми крестами и другими священными знаками. Люди бросали наполненные ненавистью и страхом взгляды на тёмную твердыню, чья тень в свете заходящего солнца начала неторопливо и неотвратимо накрывать город, словно обнимая его разворачивающимися крыльями мрака.
Закат быстротечен и ночная мгла размазала тень от замка по окрестностям. Город замер как испуганное животное, стараясь не привлекать к себе внимания, как будто тяжёлые ставни, наглухо закрывавшие окна, массивные двери и кованные толстые решётки были недостаточными для ощущения безопасности. По ярко освещённым улицам шагали частые патрули, используя ещё и свои собственные факелы, но всё же даже они старались пересекать плохо затемнённые участки как можно быстрее.
В то время как в городе жизнь затихала, затаивалась в укромных местах до утра, в замке наоборот она просыпалась. В крепости не зажглась ни одна свеча, но ночь наполнилась различными звуками. Вот глухо стукнула об пол крышка гроба, вот тихо прошелестело по каменному полу длинное платье, вот скрипнули распахнутые оконные ставни, и в тёмный просторный зал в центре чёрной твердыни проник бледный лунный свет. На освещённое пространство вышел высокий мужчина. Он был одет в чёрный строгий сюртук с высоким стоячим воротником и брюки такого же цвета. Золотые пуговицы на рукавах сюртука вспыхивали маленькими искорками в лунном свете. Мужчина, подняв голову, стал рассматривать Луну. Она была тем солнцем, что освещало часы его бодрствования уже шесть столетий.
Крошечные, с булавочную головку, зрачки внимательно изучили каждую чёрточку бледного шара ища изменения, признаки грядущих перемен или опасностей. Его вечная подруга Луна никогда ещё не обманывала, и, по одному ему заметным приметам, мужчина мог точно предсказать ближайшее будущее. Знаки грядущего были тревожны, но иного выхода он не видел. Так было перед штурмом крепости, произошедшем пятьдесят три года назад, когда презренные смертные вознамерились стряхнуть власть своих поистине вечных господ. В чём-то их план удался, и люди уничтожили многих из Домов, но они сделали одну роковую ошибку – они не успели завершить своё дело до заката. Месть была страшна. Лишь горстке людей из многочисленного войска была дарована жизнь, чтобы они рассказали об ужасающей резне, которую устроили пробудившиеся хозяева. Но и вампиров осталось немного, и город вырвался из-под их контроля. Люди организовали патрули, укрепили свои жилища, но о новом штурме пока не помышляли. Вампиры и их пища сохраняли вооружённый нейтралитет, копя силы для предстоящей войны.
В тёмном углу зала зажглись две красные звёздочки. Мужчина обернулся навстречу входившей девушке и радостно улыбнулся. Она была одета в длинное серебристое платье, на котором неярко светились аквамариновые розочки, а белые волосы уложила в высокую причёску. Девушка ступала так легко, что, казалось, она плывёт над полом. Мужчина с улыбкой заглянул ей в глаза, взял левой рукой её правую, а другой приобнял за талию. Правая рука девушки покоилась на левом плече мужчины. В один ведомый им момент пара сорвалась с места и закружила по залу, плавно танцуя между высокими колоннами. Мужчина и девушка то появлялись в лунном свете, вспыхивая богатством одежд и мраморностью кожи, то растворялись в окружающем их мраке, и лишь угольки горящих глаз отмечали их положение.
