Сказался видно ледяной потоп.
Что было после, девушка не помнит.
Очнулась она в маленькой избе,
Увешанной пучками трав, кореньев,
Где всё держалось в дивной чистоте.
Меж тем, мать, потерявшая сознанье,
Давно уж чувства снова обрела,
Расстроившись, скажу вам, даже пуще.
Она ведь и тогда всё поняла,
Но сила духа в ней не удержалась.
И обморок её усугубил
Внезапную, ужасную разлуку.
Муж дочь прогнал и чуть ли не побил!
Они ведь ей поддержку обещали
В любое время, чтобы не случись…
Всё в жизни предначертано сбывалось.
К тому придётся должно отнестись.
В селенье тут же слух распространился,
Что чудище просилось в каждый дом.
Скажи, что так девица изменилась,
Поверили б в подобное с трудом.
А в то, что оно девицу украло,
Когда та шла к подругам под дождём,
Казалось отчего-то чистой правдой.
Единой мыслью, все сошлись на том.
Отец о дочке сильно убивался,
Замкнулся, отошёл от дел мирских.
А женщина в молитвах пребывала,
В слезах прося за самых дорогих.
Вот так и пролетят для них два года.
Что делать, так начертана судьба.
Мы ж с вами очутимся снова в месте,
Где прежняя красавица была.
Теперь уж не красавица, конечно.
Ей можно было люд честной пугать,
Однако ей, когда она очнулась
Об этом не дано было узнать.
Она лежала в чистенькой рубахе,
На лавке сарафан лежал чужой.
Добротная одежда удивляла
Подчеркнутой и строгой простотой.
Зашла старушка в дом, сказав: «Оденься.
Смирись, что не умеешь говорить
И с тем, что ровно два недолгих года
Я буду тебя многому учить,
Но только не тому, как красоваться.
Забудь о своей внешней красоте.
Зеркал тут нет, вода будет стараться
Казать, что не понравится тебе.
Ты этого не бойся, просто больше
На водную поверхность не смотри.
Глаза прикрой, когда попить захочешь,
И в мыслях добрый помысел твори.
Поверь мне, что питьё вкуснее будет.
Сейчас же одевайся и пойдём
В храм, что стоит меж скал, в нём мы с тобою
В познаньях своё время проведём.
Немного подкрепись. Не удивляйся,
Что пищи будет мало на столе.
Пока и этой ты не заслужила.
Считай, что это дарено тебе.
Надеюсь, в завершение ученья,
Яств хватит, чтоб свершить великий пир.
Мы время торопить с тобой не станем.
Постигнуть нелегко даётся мир,
Который ты гордыней заслонила,
Легко всё получая красотой.
Поверь мне, если ты желаешь счастья,
Придётся стать внутри себя иной.
Тебе пока что некуда деваться.
Сейчас тебя навряд ли где-то ждут.
Ну ладно, что зазря распространяться,
Ведь если даже ищут – не найдут.
Оделась дева и на стол взглянула.
А там стояла кружка с молоком
И маленький, сухой кусочек хлеба.
Насытиться таким можно с трудом.
Отведав молока, она не стала
Предложенный кусочек хлеба есть.
У них в селе, так нищим подавали …
Она ж краса, что очутилась здесь
В отчаянье, сбежав и заблудившись.
Её, как она думала, найдут
И не унизят столь убогой пищей,
Как только что случилось с нею тут.
Хозяйка дома быстро оценила,
Как неприятен был сей хлеб сухой,
И тихо лишь сказала: «Угощенье
Возьми сейчас, пожалуйста, с собой.
Ему другие будут очень рады
И крошку получить за честь сочтут.
А ты, похоже, не проголодалась,
Раз съесть не пожелала его тут».
Девица ей ответить не сумела.
Её лишили права говорить,
И это было к лучшему, ведь дева
Не видела, за что благодарить
Согревшую её хозяйку дома.
Стоящая теперь была не та,
Что прежде. Лик её являл снаружи,
Что в сердце власть забрала чернота.
Старушку девушка не удивила.
Ей много предстояло превозмочь.
Она бороться за душу решила,
