Души своей сиянье оживлял…
Скакун, ступая очень осторожно,
По полу каменистому пошёл.
Давид сидел, играл, не замечая,
Каким на самом деле там был пол.
А камни, что лежали под ногами,
Имели разноцветные цвета.
Конь наступал на жёлтые с опаской,
Что глыба вдруг окажется не та.
Друг что-то знал неведомое парню.
Через сто метров разошлась стена,
И перед ними, с привнесённым светом,
Пещера в ярких красках ожила.
Там сверху мягким тихим водопадом
Небесным цветом падала вода,
Речушкой малой в землю утекала,
Отдав назад, что прежде забрала.
Поблизости стоял зелёный камень,
Где по подсказке и должны лежать
Три фляги с необычною водою,
Что могут оживлять, двоить, скреплять.
Давид опять спуститься попытался
Со строгого и умного коня.
Теперь скакун не стал сопротивляться.
Встав на колени, дал сойти с себя.
Скрипач же не посмев остановиться
Лучи старался дольше удержать.
Он обошёл не раз огромный камень,
Но не сумел три фляги отыскать!
И вдруг, как озарение мелькнуло:
«Вода! Пускай размножит нас вода!
Я стану продолжать рождать свет в звуках.
Другой займётся поиском тогда».
Давиду показалась мысль прекрасной.
Она была уместна и мудра.
И он рванулся тут же к водопаду,
В котором, словно синь небес, вода!
Глоток, глоток… Божественный напиток
Воздействие мгновенно оказал.
Скрипач играл на скрипке, с ним же рядом
Такой же статный юноша стоял.
Он походил во всём на музыканта,
Но был без скрипки и не мог играть.
Да в тот момент казалось то не главным –
Задачей было фляги отыскать.
Вопрос встал: как к себе же обращаться?
Однако, кто явился в этот край,
Считав вслух не озвученные мысли
Сказал: «Меня Дивадом называй!
Ведь я твоё прямое отраженье.
Дивад – это Давид наоборот.
Напрасно не теряй в пещере время.
Пусть и скакун из родника попьёт.
Поверь мне, это сделать очень важно,
Ведь фляги не за камнем, а под ним.
Вдвоём столкнуть подобный не по силам,
А с двойником мы план осуществим».
Друг вороной мгновенно отозвался.
Он был не прочь исполнить ритуал
И начал пить пока второй красавец,
Стуча копытом, рядом с ним ни встал.
Дивад взял управленье в свои руки,
Снял с упряжи возможные ремни.
Сгодились тут и вожжи и подпруги –
Всё то, чем глыбу обвязать могли.
И вот они втроём сместили камень.
Им музыкант игрою помогал,
Что оказалось делом очень важным,
Ведь он при свете вот что увидал:
Под твёрдым и огромным монолитом –
Из веток на гнездо похожий круг.
Внутри лежали три цветные фляги,
Но взять их не сумел смышлёный друг.
Вкруг них змея зелёная лежала.
Она, очнувшись, тут же поползла…
Ещё чуть-чуть и парня б покусала,
Но под копытом крепким умерла.
Случилось это, кажется, мгновенно.
Никто не смог и слова вслух сказать.
Конь подскочил, и вдарил по ползучей,
Когда она пасть стала раскрывать.
Возможно, Богу было так угодно:
Тем, кто сумеет в схватке устоять,
При помощи зелёной подопечной,
Дать шанс тот час же воды распознать.
Несчастную разрезали на части.
Иначе опыт делать не могли.
Кто знал, что будет после окропления?
Вдруг станет не одна, а две змеи?
А если оживёт, да и укусит?
Кто вылечит от яда их тогда?
Всё делать нужно было осторожно,
Обдумав все шаги, как никогда!
В руках Дивада три волшебных фляги.
Их внешне было просто различить.
По форме ни одна не повторялась,
Но что внутри – нельзя определить.
Скрипач сказал: «Я цвет воды узнаю,
Ведь слышу вещи в красочных тонах.
Цвет голубой, как будто с водопада,
Я укажу в одной из этих фляг.
Оставь в руках ту, самую большую,
