Он стоял в оцепенении, с распахнутыми глазами, с застрявшим в горле криком, руки плетьми свисали по бокам, а все тело попросту парализовало.
Иногда ему снились сны, где он убегал от жутких монстров с лицами пойманных им преступников, а его ноги предательски вязли, будто он бежал по колено в воде. Наверное в этих снах его тоже парализовал страх, но никогда, никогда прежде он не испытывал ничего подобного. Первым, пришло тяжёлое и молниеносное сожаление о том, что он, вероятно, не успеет достать пистолет. Но это было сначала. А потом, он опять вспомнил и ту девочку из соседнего дома и то, что пряталось у неё под капюшоном, который, кстати говоря, был наброшен весьма основательно и с полным осознанием такой необходимости.
И глядя в отражение фигуры, что возникла за спиной, Марио – не вспомнил – услышал, что она говорила…
В мгновение ока тварь сбросила капюшон…
У нее был голос девочки.
– Посмотри, Марио, кто там стоит!
А потом она засмеялась, весело и непринужденно…
– Да, Марио, дурачок – повторила она, – посмотри!
И снова засмеялась. А ее заливистый смех, превратился в карканье вороньей стаи.
Но Марио уже никуда не смотрел. Он сделал то, что собирался, как только прикоснулся к этой чертовой… к этой лампочке, будь она проклята. Он рванул вперед, поскользнулся на пыльном полу и упал. Что бы там ни было, оно надвигалось, сзади.
Злобный каркающий смех превратился в многоголосое эхо, начавшее вдруг гулять по всему подвалу, то удаляясь, то настигая Марио со всех сторон.
Он бежал без оглядки, ноги буксовали, он упал еще несколько раз и всякий раз, поднимаясь на ноги, он не сводил глаз с маячившей впереди лестницы, которая обещала спасение.
«Ухватиться за перила», думал он, «подтянуть себя вверх, оттолкнуться ногами и вылететь отсюда как пробка из бутылки.»
Перед лестницей, он снова поскользнулся и уже приготовился к встрече своих зубов с углом нижней ступеньки, но в последний момент успел правой рукой ухватиться за перила, а левой, ценой титанических усилий вытащил из-за спины «беретту».
Он оттолкнулся ногами, полетел вперёд, умудрившись в воздухе повернуться и приземлиться задом прямо на ступеньки. Он знал по опыту, что лишние движения только усугубят дело. Они в буквальном смысле, убьют его, потому что дадут врагу преимущество во времени.
И тогда Марио просто взметнул вверх пистолет, а уж затем посмотрел и нашёл глазами место, куда следовало прицелиться. Но выстрелить ему так и не пришлось.
– Матерь божья, – сказал он.
Собственный голос показался ему чужим и далеким. Таким, словно, в соседней комнате по телевизору шел фильм ужасов, и главный герой наткнулся на поле, усеянное яйцами пришельцев. Марио не успел разглядеть ЭТО.
Сотканное из белого мерцающего света, словно вырезанное из старого черно-белого кино, оно вдруг почернело и прямо у него на глазах беззвучно опало россыпью крошечных теней.
