Еще Фейт пришла мысль что листья, на которых они до сих пор сидят принадлежали тополям, пока не осыпались, а те редкие деревья, которые она видела вокруг себя пока было светло как раз и есть те тополя. Это тополиная роща, не совсем лес. Но эту мысль она вслух не озвучила, она показалась ей глупой и не уместной. И она снова прижалась к мужчине.
Повернув голову так, чтобы видеть его лицо она увидела, что из его прекрасных глаз по щекам катятся слезы. Ее мужчина плакал. Он держал ее в своих объятиях боясь пошевелиться и плакал. Ей было это видно из-за отблесков костра, которые отражались от больших тополей, озаряя их мягким золотым светом.
И здесь выяснилось, что слух Фейт остался в реальности, где она лежит, укутавшись листвой совершенно одна. Она не слышала ровным счетом ничего что он ей говорил. Фейт стало обидно что она не слышит то, что он ей рассказывает. Она слышала только себя, как обращаясь к нему вслух, так и про себя. А он что-то рассказывал ей, она ловила каждое движение его губ, стараясь разобрать слова, но у нее не выходило. Фейт стало печально от того, что она не слышит того, что он ей пытается сказать, но она рада просто быть с ним рядом.
Реальность, где остался ее слух давала о себе знать, но она не обращала внимание на ее старания вернуть ее, цепляясь за него каждый раз, когда боялась провалиться и поддаться.
Они долго сидели в листьях, и он выслушивал рассказ Фейт о своем побеге за сегодняшний день из непонятной лечебницы, о том, что она долго бежала и сейчас лежит в зарослях деревьев под охапками листьев и только его тепло, и тепло костра согревают ее. Она рассказывала ему о том, что как бы не старалась не может вспомнить откуда его знает, кто он. Но почему-то он кажется ей очень близким и знакомым. Так же она поведала ему свое предположение что этот золотой лес может оказаться местом куда она спрятала его чтобы запомнить и сберечь, не забыть и помнить о нем. На что она чувствовала его улыбку. Она рассуждала:
– Что есть реальность?! Наши пять чувств. У меня здесь работают все кроме слуха, а слух мой сейчас находится в реальности, где я одна и мне страшно. Видимо, это так сработала защита моего сознания, чтобы услышать если кто-то будет приближаться.
Фейт старалась не думать о той реальности чтобы не началось снова колебание ее сознания. Она желала остаться в объятиях мужчины, которого не помнит, как зовут, но отчего-то помнила его манеры, его силуэт, не внешность, которая не может надолго удержаться в её разуме и постоянно проскальзывая на мгновение, ускользает, покрываясь дымкой, растворяется.
Так они слушали ее монолог, легли в листья и устроившись поудобнее рядом, лежали. Она гладила его щеки, волосы и жадно запоминала свои ощущения. Каждый момент она хотела запечатлеть в своей памяти, потому что осознавала, что ей нужно только помнить о нем, что он не придуманный ею из-за перенесенного стресса – он настоящий, но где-то в другой реальности.
Постепенно она начала засыпать, согретая его теплом и обволакиваемая настоящим покоем, который не испытывала уже давно. Рядом с ним был ее душевный покой, она просто обязана быть с ним рядом и помнить о нем.
Осознав, что она начала засыпать в обеих реальностях, Фейт шепнула ему об этом и он поцеловал ее нежно там в лесу, а здесь дрожа от холода она ощутила его теплое прикосновение на своих губах. И проваливаясь в сон все глубже там рядом с ним и здесь она еще неоднократно ощущала его легкие, нежные поцелуи и его отчаяние, и надежду. «Теперь осталось разобраться, где я его оставила!» – успела подумать она прежде, чем окончательно провалиться в сон.
