– Я, это – ручей ищу. Пить очень хочется. Сказал он это растерянно, все еще не понимая, как Тришка так ловко смог спрятаться.
– Так он ведь после первого снега замерз.
– Ну, я тоже уже замерз.
– Нет, он совсем замерз – сверху ледяная корка, а под ней ничего нет.
– Как это – нет?
– А вот так. Даже менять нечего!
– Где же теперь воду пить?
– На озере.
Ме́ня помолчал, пытаясь понять – можно ли ему идти одному на Лесное озеро. Несколько раз летом они ходили всей семьей туда купаться, но это было далеко.
– А ты чего вылез-то? – спросил голос зайчишки.
– Да я, это – малины объелся. Пить хочу.
– Ну, ты даешь, Ме́ня. Где же столько малины зимой нашел?
– Я с Малинкой решил снами поменяться, вот сам и насмотрелся. А ты знаешь, там столько малины было… Сладкая, сочная, крупная. Вон, весь соком забрызгался.
– Ладно врать-то! Соком он забрызгался. Зима давно. Снегом все замело.
– То-то тебя не видно. Тоже снегом замело?
– Нет, ты точно из берлоги. Шубку я поменял на зиму. Белый теперь, вот меня на снегу и не видно.
– А-а, вы теперь так в прятки играете, – догадался медвежонок.
– Какие прятки… Сегодня волки так ночью выли. Жуть! До сих пор трясусь. Голодные они. Так и шастают по лесу. Да и лисы – тоже.
Тут медвежонок разглядел, что белый бугорок под кустом съежился и стал еще незаметнее.
– Ну, это мы еще посмотрим, кто тут главный, – нарочито громко и четко сказал Ме́ня, поднимаясь на задние лапы. Ох, и не любил он этих хитрых лисиц. Вечно они ему глупые истории рассказывали, как всем лесом правят и всех обманывают.
– Так ты в зимнем лесу первый раз?
– Ну и что? – удивился медвежонок.
Тут он и сам немножко растерялся. А ведь, действительно, он впервые видел родной Дальний лес таким необычным. Укрытый белым пушистым снегом, он выглядел незнакомым. Очевидно, мысли медвежонка отразились на его озадаченной мордочке, от чего белый бугорок зашевелился, и появился Тришка. Он поспешил на помощь другу.
– А давай вместе на Лесное озеро сходим. Я дорогу хорошо знаю.
На том и порешили. Зайчишка осторожно принюхивался и ловко прыгал между кустами да сугробами. За ним, важно переваливаясь, напрямик по глубокому снегу шел Ме́ня. Иногда он проваливался с головой, и тогда Тришка подсказывал ему, как выбраться.
– А вы, братцы, что – дорогу строите? – неожиданно откуда-то сверху послышался насмешливый тоненький голосок.
Не дожидаясь ответа, рядом с ним захихикал еще один. Медвежонок остановился и задрал голову. Два бельчонка по имени Прыг и Скок ловко носились по веткам, стряхивая на косолапого снег.
– Нет, мы на Лесное озеро идем. А… – медвежонок не успел договорить, как его наперегонки перебили два голоса.
– И не предлагай нам меняться на снег. И на мороз – тоже. И льда нам не нужно. Может, у тебя орехи есть? Или шишки?
– Да у него малины завались, – засмеялся Тришка из-под куста. – Он ей объелся, вот пить идет на озеро.
– А где ты малину-то нашел? А там еще осталось? А далеко это?
Бельчата прыгали так быстро, что медвежонок не поспевал поворачивать за ними голову, она закружилась, и он сел прямо в холодный снег.
– Нет. Все не так. Я сном с Малинкой менялся, да и сам объелся.
– А сушеной малины у тебя нет? А грибов не осталось?
Похожие, как две капли воды, бельчата мелькали среди веток, а то и перепрыгивали над самим медвежонком, едва не касаясь его носа своими великолепными хвостами. Они всегда любили играть в догонялки и салочки, но медвежонок никогда не обижался на их шутки. Ему нравилось, что Прыг и Скок за любой работой не забывали пошалить.
