– Мяуша, Мяуша, – законючил он, тыкаясь мордочкой в Машино лицо. Маша сердито махнула на него рукой и отвернулась. – Мяуша, Мяуша, – опять заныл кот.
Маша открыла глаза и хотела прогнать его, но вдруг увидела, что кот показывает ей лапкой на луч. По нему, как по лесенке, спускался гномик в желтом камзольчике и красном колпачке с бубенчиком. Тот самый, которого Маша отдала соседке. Он опустился вниз и заковылял к Маше.
– Как ты сюда попал, и кто ты? – Спросила она, протягивая ему ладошку. Ей было любопытно и совсем не страшно.
– Я Дюйм, – ответил гномик,– я потерялся. У меня есть братик Тайм, но нас разъединили, и теперь я один. Мы дружим с пространством и временем, мы можем творить чудеса. Ты хорошая девочка, добрая, ты подняла меня и не выбросила. Я спал, но все слышал. Меня уронили те два малыша. Я нашелся, а Тайм нет… – Гномик грустно вздохнул. – Я непременно должен к нему вернуться. Мы ночные жители. Днем мы спим, и вы нас не видите. А ночью мы совершаем чудеса и дарим детям и взрослым цветные сны. Сегодня я хочу подарить тебе одно чудо. Его я могу сделать один, без Тайма. А когда мы с Таймом снова будем вместе, мы отведем тебя в прошлое и будущее, если ты захочешь дружить с нами. Вставай и одевайся, сейчас мы пойдем в сад.
Маша быстро натянула платьице, сунула ноги в сандалии и сказала:
– Я готова. Но мы можем всех разбудить, когда пойдем в сад, и там темно.
– Ничего, – успокоил гном, – это не страшно.
Он зазвенел бубенчиком на своем колпачке, и Маша стала такой же маленькой, как он.
– Теперь, – продолжал Дюйм, – залезай на спину Зайца, он отвезет нас на место.
На спине у кота было мягко и тепло. Его пушистый хвост окутывал Дюйма и Машу, а Заяц, сверкая в темноте своими изумрудными глазами, как фонарями, бесшумно затрусил к выходу. Входная дверь оказалась запертой, и кот остановился. Гномик опять зазвенел бубенчиком, и дверь тихо отворилась.
В саду было темно. Ветер шевелил листву, и луна висела так низко, словно хотела упасть в сад. Заяц заскользил по траве и подошел к цветнику. Дюйм и Маша спрыгнули с его спины и уселись рядом возле его лап. Теперь Маше казалось, что Заяц такой же огромный, как тигр, и лапы у него большие и когтистые, как у этого зверя.
– Смотри и слушай, – сказал гномик и опять зазвенел бубенчиком.
И Маша вдруг услышала тоненькие голосочки, раздававшиеся откуда-то сверху.
– Что это? – Прошептала она. – Кто это?
– Тс-с-с-с! – Дюйм приложил пальчик к губам. – Это цветы разговаривают. Я сделал так, что теперь ты понимаешь их язык. Послушай их, это интересно.
– Это очень интересно, – поддакнул кот, – просто мур-р-р-рашки по коже!
– Зайка! – Всплеснула Маша руками. – Ты тоже заговорил?
– Я всегда разговаривал, – возмутился кот, – но вы, люди, такие бестолковые, что диву даешься оттого, что вы ничего не понимаете!
– Замолчите! – Рассердился гномик. – Какие вы болтуны! Послушайте лучше других, у вас еще будет время наговориться.
Кот сердито фыркнул, а Маша прикрыла рот ладошкой и взяла Дюйма за руку. Он опять приложил пальчик к губам, и они притихли.
– Слыхали? – Раздался откуда-то сверху тоненький пронзительный голосок. – Маша скоро пойдет в школу, а мы все можем удостоиться чести попасть в ее букет. Давайте выберем среди нас самых красивых и любимых.
Маша подняла голову кверху и увидела, что голосок принадлежал белой высокой лилии, которая размахивала своими длинными зелеными листиками, как дирижер, руками.
