– Держитесь, сейчас будет выстрел!
Раздался хлопок, и шампанское заструилось в подставленные бокалы. Было весело и шумно. Машу поздравляли с началом учебного года, желали ей здоровья и успехов. А она, потягивая из своего бокала лимонад, каждый раз отвечала всем: «И вам того же!». Так прошел ее первый школьный день…
А теперь Маша настоящая ученица. Вера Васильевна очень ею довольна и часто ставит в пример другим ученикам, но Маша не задается. Она знает, что для того, чтобы чего-то добиться, нужно много и упорно работать, не отчаиваться, если что-то сразу не получается, не бросать начатое дело, а доводить его до конца и обязательно помогать тем, кто нуждается или просит о помощи. Когда Маша делает уроки. Заяц тихо сидит за ее спиной и, щуря свои изумрудные глаза, внимательно смотрит на нее.
С той памятной ночи, когда кот и Маша были в саду, она по-другому стала относиться к своему пушистому другу. Девочка разговаривала с ним, гладила его мягкую шерстку и вздыхала. Она помнила обещание гномика Дюйма и ждала его. А кот, заговорщически подмигивая, как бы говорил: «Понимаю-понимаю, уже скоро, подожди еще капельку!». Но время шло, гномик не появлялся, и Маша стала потихоньку забывать о нем. И только маленький серебряный бубенчик изредка напоминал ей о ее друге своим хрустальным перезвоном, не давая забыть его совсем.
Вот и сейчас Маша сделала все свои дела, сложила тетради и учебники в рюкзачок и уже хотела побежать во двор, где гомонила детвора, как вдруг услышала тихое и нежное «тили-бом».
Маша взяла бубенчик в руки, и ей показалось, что он блестит как-то по-особенному, ярче, чем обычно. Кот тряхнул головой, мяукнул и прыгнул Маше на колени. Бубенчик звякнул сильнее, и кот замяукал еще громче. Он поднял переднюю лапку, уперся ею в Машину грудь и потерся о нее головой, как будто хотел сказать:
– Я знаю, что это значит. Это гномик Дюйм обещает прийти к нам в гости.
Маша ласково погладила кота по голове, и тот, довольный, затянул свое привычное «мурр-рр-рр».
Дома пока никого не было. Обычно бабушка приходила с работы раньше всех и, завидев во дворе Машу, звала ее домой. Но сейчас Маше почему-то расхотелось идти на улицу. Она задумчиво смотрела на бубенчик и спрашивала сама себя: «Когда же все-таки придет Дюйм, ведь он обещал и просил непременно его дождаться. Может быть, вот сегодня, сейчас…». Но ничего не происходило, и Маша со вздохом направилась в прихожую.
Взглянув на себя в зеркало, Маша скорчила рожицу и начала гримасничать, как обезьянка. Она стала подпрыгивать и повизгивать, словно щенок перед прогулкой, и так расшалилась, что Заяц, прибежавший на шум, протестующе замяукал и выгнул спину.
– Ай-яй-яй, – услышала вдруг Маша чей-то надтреснутый, но мягкий голос. Как нехорошо ведет себя эта девочка! Уже такая большая и умная шалит, как несмышленыш! Ай-яй-яй-яй!
– Кто это? – Испугалась Маша, и глаза ее широко распахнулись от ужаса.
– Не бойся, – проговорил тот же голос. – Это я, Тайм. Я родной брат гнома Дюйма, ты разбудила меня, противная девчонка, я встал раньше времени, что нехорошо. – И маша услышала недовольное сопение.
– Где вы? – Спросила Маша, оглядываясь вокруг себя.
– Я здесь, – опять услышала она. – Здесь, за зеркалом, подойди ближе и протяни мне руку.
Маша подошла к трюмо, стоявшему в прихожей у стены, и вытянула правую руку. Кроме своего отражения в зеркале она не увидела ничего, но вдруг откуда-то сверху и сбоку, как по какой-то невидимой паутинке, прямо к ней на ладонь проворно спрыгнул маленький толстенький человечек в зеленом камзольчике и красном колпачке с бубенчиком. Он был очень похож на Дюйма, только казался чуть моложе и задиристее.
