Ночью я под бдительным оком Алана, главного в отряде спецслужб, изучил дерево на котором красовалась неглубокая засечка. Говорил в основном я, а Алан кивал, но ему, похоже, очень понравился ход моих мыслей и мы прекрасно ладили, пока он не спросил, где по моему мнению стрела.
Пожав в ответ новому коллеге плечами, я уже собирался услышать текст той же речи, что мне выдал Томас, но Алан меня удивил.
– Вот моя карточка. – Он протянул мне лиловую визитку. – Позвоните завтра и подъезжайте на встречу. Вы нам подходите.
Я помню, что моргнул в ответ и потом долго сверлил взглядом единственную надпись номера телефона на карточке всю дорогу домой в служебной машине.
Встав с дивана и оглядев комнату сканирующим взглядом, обнаружил визитку на полу у журнального столика.
Диалог занял всего две секунды, где мне просто сообщили адрес, куда подъехать.
Через полчаса в свежей одежде и умытый я стоял, держась за поручень в вагоне метро и думал, что выходные начались как-то странно, начиная с пятничного визита в театр. Совершенно некстати вспомнилось, что мать наверняка вернулась домой вечером не в лучшем расположении духа и странно, что она до сих пор не позвонила, чтобы сообщить мне об этом.
Выйдя на станции St. Paul’s, я двинулся по Нью Чейндж к пересечению с улицей Кэннон. Мимо проплывали немногочисленные проснувшиеся граждане, а я пытался понять, по каким причинам я иду непонятно куда субботним утром, и почему меня так волнует отсутствие орудия убийства. В конце концов, мы не первый раз сталкиваемся с, если не профессионалом, то хотя бы с думающим преступником, который просчитал свои действия и умудрился провернуть дельце сознательно запутывая след, а не пырнуть кухонным ножом в бытовой ссоре. Однако, в данном деле меня беспокоил факт раны на сердце. Как получилось нанести резаное ранение, не повредив ткани грудной клетки, для меня было загадкой, а загадки я любил разгадывать.
– Мистер Чарльстон, как хорошо, что вы вовремя. – Приветствовал меня Алан, тряся руку, а я покосился на настенные часы, показывающие семь минут десятого. – Проходите, располагайтесь.
Мы вошли в кабинет, оформленный в стиле поствоенного минимализма. Посреди просторного помещения стоял огромный деревянный письменный стол к которому прилагалось 2 кресла. Два окна были завешаны тяжелыми гардинами, но невероятное количество ламп на потолке не давало задуматься об отсутствии естественного освещения. Противоположная от окна стена, выкрашенная какой-то серой краской, не имела ни единого элемента украшательства или намека на авторитет хозяина кабинета. Я решил, что на такой поверхности, повесь Алан один диплом, пусть даже Оксфорда, тот бы потерялся в этой монолитно-серой массе, и эффект бы смазался.
– Мистер Чарльстон, предлагаю продолжить наш вчерашний разговор. – Предложил Алан, заняв место напротив меня.
Если учесть, что вчерашний разговор завел меня в тупик, я не совсем видел, каким образом мы могли бы его продолжить.
– Насколько я помню, мы сошлись во мнение, что преступление совершено стрелой, выпущенной приблизительно из арбалета, однако отсутствие внешних признаков ранения и самого оружия определённо говорят не в пользу данной версии.
– Вы верите в то, что вы видите, Мистер Чарльстон? – Спросил он, сверля меня взглядом.
– Не для того ли нам всем даны глаза?
– Глаза говорят вам, что должна быть стрела, а здравый смысл, что нет.
