День мы провели в горестных размышлениях о нашей печальной участи, к ночи же я отпустил старика Ибрагима немного поспать, а сам остался дежурить на палубе, в надежде высмотреть какое-нибудь судно и позвать на помощь. Но вскоре после того, как на небе показалась луна и я по звездам определил, что приближается одиннадцатый час, меня неудержимо стало клонить ко сну, и я, себя не помня, рухнул без сил, очутившись за какой-то бочкой, стоявшей на палубе. Однако состояние, в которое я впал, напоминало скорее бесчувственное оцепенение, нежели настоящий сон, потому что я прекрасно слышал, как бьются волны о борт корабля и как полощутся со свистом паруса на ветру. Вдруг мне почудилось, будто на палубе кто-то разговаривает и ходит. Я хотел подняться, чтобы посмотреть, кто это может быть, но неведомая сила словно сковала меня по рукам и ногам так, что я не мог пошевелиться и даже глаз открыть не мог. Между тем голоса становились все громче, и у меня возникло ощущение, будто вся палуба заполнена веселыми матросами, которые деловито снуют туда-сюда. Среди этой бодрой суеты по временам мне слышался чей-то уверенный голос, отдававший приказания, и я отчетливо улавливал разные звуки, судя по которым матросы подтягивали канаты и крепили паруса. Но постепенно чувства оставили меня, и я окончательно погрузился в глубокий сон, сквозь который мне смутно мерещилось, будто я слышу бряцанье оружия. Очнулся я, уже когда солнце стояло высоко и его горячие лучи жарили мне прямо в лицо. Я огляделся с удивлением – буря, корабль, покойники, ночные голоса и шум – все это, подумал я, наверное, привиделось мне во сне, но когда я присмотрелся получше, то обнаружил, что все здесь выглядело так же, как вчера. Все те же мертвецы лежали недвижимые на палубе, и капитан все так же стоял, пригвожденный к мачте. Я посмеялся над своим давешним сном и поднялся, чтобы пойти искать своего старого слугу.
Старик задумчиво сидел в каюте.
– О господин! – воскликнул он при виде меня. – Признаюсь, по мне так уж лучше лежать на дне морском, чем провести еще одну ночь на этом проклятом корабле!
Я спросил, что навело его на такие горькие мысли, и он ответил:
– Проспав несколько часов, я проснулся оттого, что услышал беготню у себя над головой. Сперва я подумал, что это вы наверху колобродите, но потом понял, нет, там человек двадцать толчется, не меньше. Доносились до меня и какие-то голоса – будто кто-то кого-то зовет или кричит. И тут на лестнице раздались тяжелые шаги. Сознание мое помутилось, и я помню только, что, когда на короткое время приходил в себя, я видел, как тот самый человек, который был пригвожден к мачте, сидит себе тут за столом и спокойно пьет, распевая при этом песни, а рядом с ним – другой человек, в ярко-красном кафтане, тот, который днем лежал на палубе, недалеко от средней мачты, а теперь тоже сидит за столом и пьет.
Вот что поведал мне мой слуга.
Можете себе представить, друзья, каково было у меня на душе. Старик не обманулся, ведь и я слышал, как тут орудуют мертвецы. При одной мысли, что нам придется плыть в таком обществе, меня брала оторопь. Мой Ибрагим тем временем снова впал в задумчивость. «Знаю, как нам помочь!» – вскричал он наконец. Он вспомнил заклинание, которому научил его когда-то дед, бывалый путешественник, объездивший весь свет, это заклинание якобы помогало от всякого колдовства и наваждений. А еще он заверил меня, что если мы будем усердно читать молитвы из Корана, то ни за что не заснем, как вчера, когда нас одолел тот странный сон. Предложение старика мне понравилось. С некоторым страхом ожидали мы приближения ночи. Рядом с каютой мы обнаружили небольшой чулан и решили укрыться там. Мы провертели в дверях несколько дырок, достаточно больших, чтобы через них видеть все помещение, затем, как умели, накрепко заперли дверь изнутри, а Ибрагим начертал еще на всех четырех углах имя Пророка. Теперь нам оставалось только ждать, приготовившись к ночной свистопляске. И вот, когда время опять подошло к одиннадцати, меня стало неудержимо клонить в сон. Мой товарищ по несчастью посоветовал мне прочесть несколько стихов из Корана, и это в самом деле помогло. Вдруг наверху все ожило, до нас донесся скрип канатов, шаги на палубе, мы явственно различили множество голосов. Какое-то время мы сидели, застыв в напряженном ожидании, и тут услышали, как кто-то спускается по лестнице. При этих звуках старик принялся читать то самое заклинание против колдовства и наваждений, которому научил его когда-то дед:
