– Как она могла к ней попасть?
Хельга признала своё семейное украшение и поклялась, что уже много лет никто и никогда не выносил его из дома.
–Ведьма?
–Ведьма.
–Ведьма!
Шептала толпа, многими губами, всматриваясь в миловидное лицо девушки. И уже кулаки сжимались всё твёрже, скулы выпирали всё чётче, а взгляды смотрели не удивлённо, а грозно и презрительно.
Сразу вспомнили, что её оставили в городе бродячие циркачи, и что в тот вечер была сильная гроза.
– Она каждый день кормит птиц.
–Она не такая, как все.
– У неё глаза не круглые.
– А как она красиво поёт псалмы!
– Она привораживает парней
– И мой жених перестал на меня смотреть.
–Она владеет скрытыми знаниями!
– Это колдовство!
Всё что не говорили, всё было против неё. Все горожане высказались, и каждый вспомнил примеры колдовства. Только старая Грета ничего не сказала. Она только плакала и вздыхала.
Когда уже два часа как сыпались обвинения, кто-то из последних рядов выкрикнул:
–Сжечь её!
И сразу множество голосов поддержали этот крик.
–Сжечь!
– На плаху!
– Как мы только могли её терпеть?
–Сжечь ведьму!
А один калека, который постоянно просил милостыню у церкви, и которому Тильда каждый день приносила тёплую булочку, поднял булыжник и бросил его в девушку. Камень оцарапал щёку, и по красивому лицу стала сочиться кровь. От вида крови толпа совсем озверела. Каждый захотел бросить в ведьму камень.
Бросали парни, которые ещё день назад мечтали с ней познакомиться, бросали Хельга и Хайнц, бросал пекарь Ганс, в лавке которого она проработала много лет. И даже Грета попыталась бросить камень, но не смогла и опять расплакалась.
Тильду еле увели, каждый хотел ,если не бросить камень, то вцепиться ей в волосы. Приговор огласили уже без неё. Казнь назначили на следующий день.
Весь вечер город гудел как улей. Тильду посадили в камеру и поставили перед дверью круглосуточную охрану,а чтобы она ни смогла ночью улететь, руки и ноги ей связали толстой верёвкой.
Наутро костёр на центральной площади был воздвигнут. Он был огромен. Каждый житель города считал своим долгом принести охапку хвороста. К полудню на площадь привели Тильду, она была бледна и испугана. Это многие посчитали за знак нечисти.
Когда её возвели на помост, Великий Инквизитор обратился к ней.
– Раскайся,несчастная! Этим ты спасёшь свою душу!
Но Тильда отрицательно покачала головой, а губы её шептали молитву. Впрочем, горожане посчитали, что это слова заклинаний. Запалили факелы и стали подносить его к хворосту.
Тут послышался шум хлопающих крыльев. Голуби, которые в огромных количествах сидели на крышах домов, внезапно камнем бросились вниз. Голубей стало так много, что от ветра рождённого их крыльями погасли факелы. Поджигатели в страхе отскочили от костра.
– Делайте свою работу!
Кричал на них великий инквизитор. Но его слова потонули в шуме птичьих крыльев. Птицы плотным кольцом окружили место казни и никому не давали к нему приблизиться.
Жители города застыли в изумлении. Круглые их глаза стали ещё круглей. Все молча смотрели на огромную голубиную стаю, пытавшуюся защитить Тильду от палачей.
– Она не виновата! – крикнул в толпе детский голос.
– Это божий знак…
Зашушукали в толпе.
Палачи отступили и даже инквизитор завороженный этим зрелищем отступил.
Когда Тильду отвязывали от столба, на площади стояла гробовая тишина. Толпа расступилась, и девушка пошла по этому коридору, состоящему из людей. Она исчезла так быстро, что многие потом говорили, будто бы она взмахнула руками, и они превратились в крылья. После чего Тильда превратилась в большую белую птицу и улетела.
