– Пожалуй, ты прав, – согласился южный ветер, – пусть час, но настоящей жизни!
И только ветер с востока молчал. Наверное, он думал о вечном…
Ветра повернулись к цветку. Тот плакал, счастливый, ведь он слышал весь разговор.
– Но ты понимаешь, что к концу этого часа твоя жизнь будет окончена? – спросили друзья.
– Я думаю не об этом, а о том, что увижу весь мир!
– Ну, не весь, а только частичку, но всё же чуточку больше, чем с этой горы.
Ветра прикоснулись к цветку и бережно, с величайшей осторожностью вынули его из земли. Корешки тут же поджались от холода и непривычного света.
– Летим! Время идёт!!!
Они летели все вместе: четыре прекрасных ветра и посередине, прикрытый крылом, их маленький друг.
– Ты видишь леса? И поля? – кричали ветра.
– О да, я вижу! Но это же чудо! Земля так прекрасна!
– А это реки, озёра!
– Да, да!
Цветок задыхался от счастья. Он едва успевал поворачивать голову, а от бешеной гонки листочки пригнулись и трепетали.
Они пронеслись над материками, облетели вокруг высочайшей вершины Земли, покачались над синеглазым океаном и улыбнулись стае проплывающих китов. Всё казалось чудесным восторженному цветку! Но время таяло, и, обернувшись, ветра увидели, что малыш побледнел.
– Всё, всё, не могу, – прошептал, – опустите меня на землю.
Нежно, словно был невесом, цветок лёг в траву.
– Я спою тебе песню, – сказал ему ветер с востока. – Не думай о смерти, а будто хочешь уснуть.
– Да, засыпаю… счастливый, – тихо шептал цветок. – Я так много увидел! Как будто прожил длинную, длинную жизнь. Спасибо, друзья.
И уснул…
Ветра поднялись в небеса, покружили и с грустью расстались. Северный улетел к своим вечным холодным снегам, собирать суровые тучи. Западный странник – догонять уходящее солнце. Южный – к далёким морям, согревать их тёплой рукою. Восточный остался: он то ли молился, то ли пел свою тихую песнь.
Демон
Высоко в горах, злобный, мрачный, молчаливый, жил Демон. Это было существо огромного роста, отдалённо напоминающее человека, с телом, покрытым шерстью, копной чёрных спутанных волос и широкими, мощными крыльями. Днём он прятался в пещере, а по ночам – летал. Демон не выносил солнечного света, но нежное мерцание звёзд успокаивало его мятущуюся душу. Пищей ему служили быки с равнины, которых он подхватывал когтями, словно страшный орёл, а затем бросал на скалы; пока животное билось в агонии, он сидел, разрывая сырое мясо, и наслаждался кровавой трапезой.
Иногда вечерами он пролетал над человеческими поселениями и следил краем глаза, как мерцают тёплые огоньки в окнах деревень…
Казалось бы, у такого существа не может быть друга. Но его любил ветер. По ночам, когда Демон поднимался в небо, ветер качал его на своих крыльях, а когда тот уставал и садился на скалу, шептал ему разные сказки.
Но ни ветер, ни сам Демон не подозревали, что вскоре настанет день, когда всё изменится…
Та зима выдалась очень холодной. Пещеру, в которой жил Демон, занесло снегом, и ему пришлось перебраться ниже, в предгорье. Он нашёл звериное логово и, прогнав хозяина, – молодого тигра, – поселился в нём сам. Жильё оказалось удобным, одно лишь мешало: в лесу иногда появлялись люди. То крестьянин, собирающий хворост, то охотники, а однажды он встретил женщину с девочкой: они разгребали снег и выкапывали съедобные корни. Демон злился, прятался и старался весь день не вылезать из логова.
