– Тьфу на тебя! Гляди-ка, а что это за след? – сделал вдруг стойку приятель, приглядываясь к сырой земле.
– Какой-то дикий зверь, – пожала я плечами и поежилась. – Какая огромная лапа!
– Евпатий Коловрат… Опыт подсказывает, что огромная лапа почти всегда сопровождается огромной пастью, – пробормотал Славик, прижимая к себе корзиночку, и почему-то боязливо посмотрел по сторонам. – Давай-ка мы сменим траекторию движения, чтобы нам с этой лапой не пересечься.
Я молча следовала за Славиком, он же бормотал себе под нос отвратные стихи. Не иначе – собственного сочинения:
– Люди летают в космос, просторы миров бороздят. А заплутавших в лесочке тупо медведи едят…
Под эти ужасные сочинения мы прошли уже прилично, а вожделенной полянки все не попадалось.
– Ну и где твоя райская обитель? Похоже, ты просто хотел набрать грибов, но боялся идти в лес один. У меня такое ощущение, что мы заблудились.
– Да ладно, сейчас будет. Ну чем тебе тут не нравится? Свежий воздух, спортивная ходьба.
– Есть хочу. Я, конечно, на диете, но жевать мох неохота.
Я уже жалела, что вообще поперлась в этот лес. Да еще и не прихватила ни кофе, ни бутербродов.
– Представляешь, папа № 3 как раз в этом лесу мох недавно ел! – весело хрюкнул Славик, расковыривая палкой какой-то бугорок.
– Может, это щавель был? – машинально переспросила я, поглядывая по сторонам в поисках хоть какой-то крохотной дикой яблоньки.
– Нет, это папа был! – упорствовал Славик, а я вдруг переспросила:
– Когда это ты с папой в этом лесу прогуливался?
Тут же приятель испуганно заморгал. Видимо, понял, что проговорился, и я почему-то насторожилась. Когда Славик и отцы объединялись за моей спиной, ни к чему хорошему это обычно не приводило.
Славик поспешно присел, делая вид, что заметил какой-то замшелый гриб, но меня терзали смутные сомнения.
– И все-таки: что у вас за тайны? Зачем папа ел траву? Обряды древних шаманов?
– Ну, у нас тут было одно дельце. Плутали мы тут, вот прямо как сейчас, только ночью. С пути сбились. И Учитель в темноте мох искал, север определить. А чтобы убедиться, что это точно мох, он его попробовал. И больше ничего не спрашивай. Ты не обижайся, но папа № 2 меня убьет, если я проговорюсь.
– Так тут еще и второй отец нарисовался? А первый в курсе?
При этом вопросе лицо Славика стало белым от ужаса. Он всегда легко возбуждался. Теперь приятель напоминал ту подмерзшую поганку, что я недавно пнула ногой в досаде, поначалу приняв за сыроежку.
От нечего делать я принялась анализировать полученную информацию:
– Значит, вы тут собирались мужской компанией, ели мох и секретничали, при этом первый отец об этом знать не должен? Ну-ну, это попахивает каким-то грязным дельцем.
– Мамуля так и говорила: главное, чтобы Дарина не прознала, вмиг выведет на чистую воду, – заныл вконец деморализованный моей дедукцией Славик.
– И мамуля с вами?
Славик вздохнул и кивком подтвердил: именно так и было.
– Ну, знаете… Опять ваши эти штучки! Вы тут что, коллективно с меня снимали венец безбрачия? Или ты мне сейчас же рассказываешь, что вы затеяли, или я ухожу.
– Куда? – удивился Славик, потому как идти куда-то в темнеющий лес одной – перспектива та еще.
– Да хоть куда! – разозлилась я и демонстративно зашагала в другую сторону. Туда, где обитали большая лапа и большая пасть.
– Дарина, иди к машине, – не выдержав, позвал меня Славик, – ты хоть дорогу назад знаешь?
