После свадьбы мы почти не виделись. Муж грыз гранит науки, поставив себе далекоидущие цели завоевателя столицы.
Поэтому от тоски по причине постоянно пропадавшего на работе супруга, а также от своего довольно молодого возраста и неимоверной тяги к приключениям, я периодически пускалась в тяжкие, отправляясь в путешествия на байдарках и катамаранах по рекам и озерам Карелии, на лошадях по пересеченной местности и просто потусить в другие города нашей Родины.
В одно из таких путешествий меня занесло желание прогуляться по заснеженным переулкам, мостам и набережным бодрящего душу города Питера, пропитанного тогда атмосферой нарастающей волны рок-музыки и буквально наводненного рок-группами разного пошиба.
А Питер недоверчиво встретил меня суровостью занесенных сугробами улиц и серостью нависшего пунцового неба. Но меня это не пугало, а наоборот придавало адреналиновых эмоций и наполняло еще большей жаждой напитаться реалиями холодного климата города на Неве, получить мощную дозу позитива от рока.
Добравшись до гостиницы «Октябрьская» с первым попавшимся «частником» кавказской внешности, управлявшем автомобилем ВАЗ-2107, в народе называвшемся «вишневой семеркой», и скинув с себя дорожные штаны, я облачилась, не по погоде, в черную мини юбку, набросив на плечи кожаную черную «косуху» и надев на ноги модные черные сапоги с высоченными шпильками. Подруга, прилетевшая пару дней назад, уже ожидала меня в холе гостиницы.
– Привет! – крикнула она, едва увидев меня, – я с тобой в таком виде не пойду.
– Отчего же? – удивилась я, радуясь эндорфинам, бушевавшим в моем организме от увиденного в висевшем на стене зеркале собственного отражения.
– Украдут. Или прихлопнут где-нибудь в подворотне. А я еще жить хочу, – пыталась шутить подруга.
– Пусть попробуют, – успокаивала ее я, предвкушая занимательный вечер, полный новых событий и впечатлений.
И действительно, вечерок выдался на славу. Мы завернули в один из немногих, открывшихся ночных рок-баров, который находился в подвальном помещении известного архитектурного сооружения балтийского города – дома на Екатерининском канале, принадлежавшего когда-то семье жены Александра Сергеевича Пушкина. У бара толкались странной наружности, одетые в непотребного вида лохмотья юнцы, торгующие «косячками».
Из любопытства конечно же, а не из каких-либо еще потребностей, а также потому, что наконец-то вырвалась на долгожданную свободу от затягивающего в семейное болото супружеского долга, я решила попробовать запретный плод. Последствия не заставили себя ждать. Пелена дурмана, исходившая от втянутого всеми легкими «косячка» и охватившая ободом мою лихую голову, нависала с невероятной быстротой. И когда в глазах уже начало двоиться, а руки и ноги жили какой-то своей жизнью, появился Он.
«Мечта», – подумала я. Он был во всем черном и кожаном, вокруг головы была завязана узкая черная лента, а аккуратная черная борода и оформленные подковкой усы дополняли его брутальный облик, а в руках была черная, как смоль, электрогитара.
В моей голове был «косячковый» бедлам, упорно разбавляемый мною третьей порцией коктейля Джеймса Бонда. Я встряхнула головой, расправив рукой вьющиеся от природы длинные белокурые локоны, и томно произнесла:
– Каким ветром занесло к нам такого красивого дядю?
– Ценю Ваше чувство юмора, – улыбнувшись ответил он.
Подруга начала тащить меня за рукав, намекая на то, что пора уходить. Но меня это только раззадорило, и я начала кокетничать с собеседником, который без приглашения примостился на наш диванчик и закурил сигарету.
