– Теперь поговорим, – сказал он. – Я думаю, что в настоящее время я ваш лучший друг и, конечно, знаю свет лучше, чем вы. Как вы предполагаете устроить вашу жизнь, то есть, говоря другими словами, как вы решили потратить деньги?
Я рассмеялся.
– Разумеется, я не пожертвую их на строительство церкви или больницы; я даже не организую бесплатную библиотеку, потому что такие учреждения, помимо того что становятся центром заразных болезней, обыкновенно поступают под начало комитета местных торговцев, которые осмеливаются считать себя судьями в литературе. Дорогой князь, я хочу тратить деньги на свое собственное удовольствие и полагаю, что способов для этого найду в изобилии.
Риманец отмахнул дым своей сигары рукой, и его темные глаза засветились особенным ярким светом сквозь носящийся в воздухе серый туман.
– С вашим состоянием вы можете сделать счастливыми сотни людей, – заметил он.
– Благодарю, сперва я сам хочу стать счастливым, – ответил я весело, – я, наверно, кажусь вам эгоистом: я знаю, вы – филантроп, а я нет.
Он продолжал испытующе глядеть на меня.
– Вы можете помочь вашим собратьям по литературе…
Я прервал его решительным жестом:
– Этого, мой друг, я бы никогда не сделал. Мои литературные собратья давали мне пинки при каждом удобном случае и старались изо всех сил помешать мне заработать средства к существованию. Теперь мой черед толкать их, и я покажу им столько же милосердия, помощи и симпатии, сколько они показали мне!
– Месть сладка! – процитировал он сентенциозно. – Я бы порекомендовал вам издавать перворазрядный журнал.
– Зачем?
– Нужно ли спрашивать? Подумайте об удовольствии, которое вы будете испытывать, получая рукописи ваших литературных врагов и возвращая их обратно, бросая их письма в корзину для негодной бумаги и отсылая назад их поэмы, романы и политические статьи с заметкой на оборотной стороне: «Возвращают с благодарностью» или: «Для нас не подходит». Вонзить нож в ваших соперников анонимной критикой! Радость дикаря с двадцатью скальпами у пояса померкнет в сравнении с этим! Я сам был когда-то редактором, и я знаю!
Я рассмеялся над его горячностью.
– Мне кажется, вы правы, – сказал я, – я сумею основательно занять мстительную позицию! Но занятие журналом будет слишком хлопотно, слишком свяжет меня.
– Вам не обязательно им заниматься! Последуйте примеру всех крупных издателей и совершенно отстранитесь от дела, но получайте выгоду! Вы никогда не увидите настоящего редактора передовой ежедневной газеты, а только побеседуете с его помощником. Действительный же редактор находится, смотря по сезону, в Шотландии, в Аскоте или зимует в Египте; предполагается, что он отвечает за все в своем журнале, но обыкновенно он последний, кому что-либо о нем известно. Он доверяет своему штату, иногда весьма плохой подпоре, а когда его сотрудники оказываются в затруднительном положении, они выпутываются из него, говоря, что не могут ничего решить без редактора. А редактор тем временем преспокойно развлекается где-нибудь за тысячу верст. Вы можете обманывать публику так же, если хотите.
– Я бы мог, но я так не хочу, – ответил я, – если бы у меня было дело, я бы не пренебрегал им. Я люблю все делать основательно.
– Так же, как я, – произнес быстро Риманец, – я сам всегда проникаюсь делом, и за что бы я ни брался, я делаю со всей душой!
Он улыбнулся, как мне показалось, иронически.
