Скорби Сатаны - страница 12

– Клянусь жизнью, так оно и есть! – воскликнул он. – Но будьте довольны тем, что есть! В этом отношении вы очень похожи на многих других Крезов. Одни лишь бедняки и гордецы заботятся о том, чтобы хорошо одеваться. Только они и легкомысленные кокотки беспокоятся о своем внешнем виде. Плохо сидящий фрак часто украшает фигуру премьер-министра. Но если вы увидите женщину, одетую в платье ужасного покроя и расцветки, то можете быть уверены, что она в высшей степени порядочна, известна добрыми делами и, вероятно, носит титул герцогини!

Князь встал и запахнулся в свое пальто с оторочкой из соболя.

– Кому какое дело до платья, если кошелек полон! – весело продолжал он. – Как только в газетах напечатают, что вы миллионер, какой-нибудь предприимчивый портной тут же пошьет плащ «Темпест» того же артистично-заплесневелого цвета, что и ваше нынешнее одеяние. А теперь пойдемте! Известие от стряпчих должно было возбудить у вас хороший аппетит, иначе оно оказалось бы не так ценно. Мне очень хочется, чтобы вы оценили мой ужин. Я привез с собой повара, мастера своего дела. Кстати, не окажете ли вы мне небольшую услугу: позвольте мне побыть вашим банкиром до тех пор, пока не закончатся переговоры и не уладятся формальности?

Это предложение было сделано столь вежливо, деликатно и дружелюбно, что я не мог не принять его с благодарностью, так как оно избавляло меня от всех текущих затруднений. Я торопливо черкнул несколько строк квартирной хозяйке о том, что она получит причитающиеся ей деньги по почте на следующий день. Затем, сунув в карман единственное мое достояние – отвергнутую рукопись, погасил лампу и вместе с новообретенным другом навсегда покинул свое унылое жилище, желая поскорей забыть все, с ним связанное.

Я и не подозревал, что настанет день, когда я буду вспоминать время, проведенное в этой маленькой жалкой комнате, как лучший период моей жизни; когда буду смотреть на тогдашнюю горькую бедность испытанием строгого, но святого ангела, который вел меня к высочайшим и благороднейшим целям; когда буду отчаянно, с горькими слезами молиться о том, чтобы вновь стать таким, как в прежние годы, а не таким, каков я теперь! Хорошо или дурно то, что будущее скрыто от нас? Стали бы мы увереннее избегать зла, если бы представляли его последствия? Этот вопрос не имеет ясного ответа, но в любом случае мое неведение в тот момент действительно являлось залогом блаженства. Я радостно покинул унылое пристанище, где провел столько дней среди разочарований и трудностей жизни, и повернулся к нему спиной с таким чувством облегчения, какое невозможно выразить словами. Последнее, что я услышал, проходя по улице с моим спутником, был жалобный, протяжный звук минорной мелодии, который, казалось, посылал мне вдогонку в качестве прощального оклика неведомый и невидимый скрипач.

Снаружи ждала карета князя, запряженная двумя резвыми вороными в серебряной сбруе. Великолепные чистокровные кони нетерпеливо рыли землю копытами и грызли удила. Разодетый лакей, увидев хозяина, распахнул дверцу, почтительно прикоснувшись к своей шляпе. Мы сели – при этом я, повинуясь желанию моего спутника, занял место первым. Откинувшись на мягкие подушки, я ощутил столь сильное довольство собой, окружающей роскошью и доставшейся мне властью, что мне показалось, будто все невзгоды остались далеко позади. Голод и радость спорили за главенство в моей душе, и я пребывал в том легком и смутном состоянии, которое возникает после долгого голодания, когда ничто не кажется полностью осязаемым или реальным. Я понимал, что не смогу уяснить истину о своем чудесном везении, пока не будут удовлетворены мои физические потребности и я не вернусь снова, так сказать, в нормальное телесное состояние. Пока же в моем сознании был полный хаос, мысли были смутны и бессвязны, и мне казалось, что никак не кончается какой-то причудливый сон, от которого я должен вот-вот пробудиться. Коляска бесшумно катилась на резиновых колесах, слышен был только ровный, быстрый топот лошадиных копыт. Вскоре я различил в полумраке блестящие темные глаза моего нового друга, устремленные на меня с пристальным любопытством.