Они идут дальше. Широкие оранжевые штаны развеваются в такт шагам Фиф. Тошнотно-бордовая толстовка скрывает ягодицы. Джана одета так же, только цвета другие. Первый урок искусства «выглядеть плохо».
Переодеться не успею, да и не во что. Из всех возможных вещей я привезла самое универсальное. Найдется одно худи, но к ней на теплую погоду идут черные велосипедки, на прохладную — джинсы.
К крему против запаха в список покупок добавился пункт с ужасными тряпками.
— Идем? Завтрак нельзя пропустить, — взволнованно напоминает Нэнси, вырывая из раздумий.
— Какой-то бред. Почему именно завтрак? День закончится, если кто-то не придет в столовую вовремя?
Нэнси пожимает плечами, шагая рядом.
Я не ждала, что у нее найдутся ответы на вопросы.
Столовая в новом корпусе впечатляет. Стены из панорамных окон с обеих сторон. Много света, минимализм, организованное пространство. Круглые столы, скатерти, мягкие стулья. Дорого.
Где обещанное разделение?
Кручу головой в поисках, например, выгребной ямы, перевернутых вверх дном мусорных контейнеров с ветхими стульями по бокам. Ничего такого. Слева от входа в полутени расставлены обычные столы, будто спрятанные от глаз столичных. Видимо, чтобы мы своим видом аппетит не портили.
Беззвучно фырчу и сажусь за первый же к выходу стол, спиной к дверям. Нэнси садится рядом. Бесконечно натягивая рукава, ставит локоть на стол, стараясь прикрыть лицо от заходящих в столовую.
— Не думаю, что стоит опасаться, — киваю на остальное пространство, заполненное студентами. — Наверняка кто-то из преподавателей тоже в столовой, не позволят творить ерунду.
Остальные три места за нашим столом занимают незнакомые ребята. Два парня и девушка. Непонятно первокурсники или бывалые.
Еда на первый взгляд не отличается от той, чем кормят столичных. Я не присматривалась. Главное съедобно, вроде не отравлено, блевать не тянет.
Поперхнулась кусочком абрикоса, почувствовав его. Тот запах, мгновенно поднимающий внутри волну цунами, готовую захлестнуть всех, но направленную только на одного.
Не пришлось оборачиваться, чтобы понять, кто появился в столовой.
Откашливаюсь, хватаюсь за чай запить першение, вдруг удастся и остальное «залить». Увы, ничего не меняется. С каждым вдохом внутренности плавят раскаленным железом, обжигают ноги, чтобы они донесли все тело до него.
Незнакомец занял стол по центру. С ним та же компания, что была вчера у ворот.
— С тебя полтос, — один из парней за нашим столом, кажется, Мишель, весело посматривал на Рину, новоиспеченную второкурсницу. — Я же говорил, в первый день он приедет раньше.
— После пар отдам, — Рина кривит губы, кого-то буравит взглядом. — Какого черта? Он всегда приезжает к концу завтрака.
— Первый день, — хмыкает Олдос.
Они втроем учатся вместе. Вместе прошли первый курс, наверняка этим же составом рассчитывают протянуть и новый учебный год.
— Вы о нем? — указываю головой на центр столовой.
Рина откидывается на спинку, хмурится и сцепляет руки на груди.
— Макс Малин. Та еще заноза в этой большой заднице.
— Огромная заноза в огромной заднице, — добавляет Мишель.
— С ним лучше даже не разговаривать, — Олдос косится в сторону Малина. — А еще лучше вообще не попадаться на глаза.
Сперва легкие пробкой заткну. Невероятная сила внутренне тянется к Малину. Покалывание в томительном ожидании по всему телу как изощренная пытка.
Раз существует крем для перебивания запаха, есть ли таблетка, позволяющая
