– Что ты там увидела, дорогая? – послышался за спиной голос Уинифред.
– Улицу, – чуть рассеянно ответила Лорен.
– Вот именно! Там нет ничего интересного, всякий день одна и та же суета. – Мисс Гамильтон в недоумении пожала плечами.
– Там есть жизнь. – Ее подруга наконец отвернулась от окна и уселась рядом с Уинифред на маленький диванчик, стоящий в простенке между окнами. – Мне так не хватало настоящей жизни в пансионе. Да и Бромли на самом деле такая глушь…
– А в Венеции? – хитро прищурилась Уинифред.
– В Венеции у меня был балкон с видом на канал и твои письма. Не знаю, как я бы смогла продержаться там так долго без своих маленьких радостей и не сбежать в Англию на первом же корабле, который согласился бы взять меня с моим тощим кошельком.
– Тетушка Флоренс, конечно, старая ворчунья, но у нее доброе сердце, – виноватым тоном ответила Уинифред.
Лорен послышался в этих словах невысказанный упрек, и она тут же от души обняла подругу.
– Ну что ты, Уинни, милая! Если бы не ты и твоя тетушка, где бы я была сейчас! В том, что мне не понравилась Венеция, нет вины мисс Беринджер. Ты предупреждала меня, а я отказывалась верить в то, что волшебный город, воспеваемый поэтами сотни лет, может выглядеть таким непривлекательным!
– У тебя просто не было возможности увидеть другие города, Флоренция гораздо уютнее. И теплее. А Рим восхищает своим величием!
Лорен улыбнулась. Мисс Гамильтон побывала в Италии, когда ей исполнилось всего пятнадцать лет, и вряд ли ее суждения можно было воспринимать всерьез. Хотя насчет дурного запаха она оказалась полностью права.
– Все, что происходило со мной в этой поездке, тебе известно из моих писем. Теперь же я хочу узнать о том, о чем ты в своих посланиях умолчала, – решительно заявила Лорен.
Уинифред больше не краснела, говорить с подругой ей было гораздо легче, нежели с придирчивой теткой.
– Я не писала не потому, что хотела что-то утаить, поверь мне! Сперва я не находила в этой истории ничего, заслуживающего внимания. Мистер Монк был представлен нам в театре, кажется, кто-то из опекунов рекомендовал его своему знакомому, а этот знакомый – друг моего отца, мистер Бакстер. Он решил, что этот джентльмен вполне подходит на роль моего поклонника.
До сих пор у Уинифред было не так уж много поклонников, известные ей молодые люди считали себя лучшими друзьями мисс Гамильтон, а ухаживать предпочитали за другими девушками. Уинифред пока не слишком переживала из-за такой несправедливости, но Лорен была уверена, что это лишь маска, под которой подруга прячет тайные мечты о романтических чувствах. И преимущество мистера Монка перед другими джентльменами состоит в том, что он не знаком с мисс Гамильтон с трехлетнего возраста, как многие из ее друзей.
– И что же дальше? – поощрила Лорен подругу к продолжению истории.
– Мистер Монк стал бывать у нас, мы несколько раз танцевали… – Уинифред хихикнула. – Поначалу он держался скованно, несколько раз наступил мне на ногу, но потом признался, что это от смущения, он не привык к обществу и совсем не знает Лондона.
– Он хорош собой? – как же можно было обойтись без этого вопроса.
– Все говорят мне, что он очень красивый мужчина, вероятно, это так и есть.
– Но что ты сама о нем думаешь? Не увиливай, Уинифред, скоро твоя тетушка позовет меня, и я так и не узнаю, что же происходит между тобой и этим джентльменом! – Лорен теряла терпение.
