– Ты чего? Ты же для этого пришла? Душу мою купить? Ты не призрак, я вижу.
– Не призрак, нет. Но неизвестно что хуже… расскажи мне. Контракт никуда не убежит. Расскажи… интересно же!
Надя присела на другой край дивана. Крикнула зычным голосом:
– Таня!
Появилась молодая девушка.
– Два кофе сделай, мне, и моей гостье. Быстро, одна нога здесь, другая там.
Таня обвела комнату взглядом, скроила смешную рожицу, и сказала:
– Вы всё шутите, Надежда Савельевна!
Она уже почти вышла, когда Надя, спохватившись, и закрыв лицо ладонью, крикнула ей:
– Но кофе всё равно два! – потом повернулась к Ане, и спросила. – Или ты что-то другое хочешь?
Аня помотала головой. За помощницей закрылась дверь, и они, посмотрев друг на друга, расхохотались:
– Я не подумала! – простонала Надя, держась за бок и давясь от хохота.
– Да уж. Может мне появиться? А то она подумает, что ты спятила. Сама с собой разговариваешь.
– Ну… появись. Но тогда она будет долго соображать, откуда же ты взялась. Как просочилась мимо неё.
– Да и не пофигу? – фыркнула Аня.
– Ну… в общем, да.
Таня принесла два кофе, но если и удивилась, то всего на секунду. Быстро взяла себя в руки, вежливо поздоровалась с Аней, оставила поднос, и ретировалась. А Надя начала свой рассказ:
«Мне с детства и мать, и бабка внушали, что у меня экстрасенсорные способности. Но я ничего такого не чувствовала. Однако, видела, как они принимают людей, и поняла принцип. Люди верят в то, во что хотят верить. Вот именно это им и нужно говорить! А сбудется там уже, или нет – всё в руках Божьих. Так я вела приём, зарабатывала хорошие деньги, и все были счастливы. Ну, или почти все. А потом я чуть не утонула в море во время отпуска. Меня чудом спасли, но какое-то время я уже не дышала. Была между жизнью и смертью. Наверное, к смерти ближе. И вот с того дня началось.
Первого я увидела в самолёте. Он сидел на свободном месте, и был так очевидно мёртв, что ни с чем не перепутаешь. Сидел и смотрел на меня. Я сидела на месте A, а он – на F. В бизнес-классе. Я, конечно, старалась не поворачивать голову в его сторону, но этот холод, и жуткий взгляд, всё равно чувствовала. А потом он появился у меня дома и потребовал передать кое-что его матери. Мне пришлось. И вот уже два года я принимаю и живых, и мёртвых. И если живые мне платят, и не пугают, то мёртвые просто руки выкручивают! Я не могу больше. Всё. Закончилась я».
– Так ты и сущностей каких-то видишь? – поинтересовалась Аня.
– Не без этого. Но их реже. А вот с мёртвыми просто беда! Достали уже со своими незавершёнными делами. Я спать не могу. Есть не могу. Всё, хватит с меня. Так что? Меняемся?
Аня подумала о контракте, и он оказался у неё в руках. Она постучала ручкой по столу и задумчиво спросила:
– Не страшно душу в ад отдавать?
– А ты думаешь, она так в какое-то другое место попадёт, что ли? После всего, чем я занималась, и продолжаю заниматься? Нет, дорогуша. Это так не работает. Так что, я ещё и в выигрыше. Мне что так, что так в ад. Но тут хотя бы с бонусами.
Скупщица протянула ей листок бумаги, и Надя поставила свою подпись. Контракт тут же исчез.
– Круто. – оценила Надя, вставая с дивана. – Когда исполнится?
– Сразу же.
– Ну… тогда увидимся в аду? – с какой-то тоской спросила Надя.
Аня, которая уже хотела переместиться, задержалась. Посмотрела на горе-ясновидящую, и неожиданно для себя предложила:
– Да можем и не ждать. Хочешь, выпьем где-нибудь?
