Сквозь тьму. Предсказание Таро - страница 18

Украденная тряпица оказалась в руках барона, и тот принялся крутить добычу, а Шуко снова подхватил рассказ:

– Мы по тропинке бросились обратно, а потом слышим – завыли серые, за нами припустили как черти. Благо мы в ручей угодили, смогли их сбить со следа ненадолго. Так и сумели уйти подальше, иначе бы разорвала нас погоня на мелкие куски…

Цыгане охали, кто-то одобрительно хлопал братьев по плечам, поздравлял с удачей, а Баро тем временем протянул руку, отдавая Кхамали добычу везучих ромалов. – На, взгляни, знающая.

Она осторожно придержала задремавшего Богданко, провалившегося к боку, и прищурилась, разглядывая в пляшущем свете костра мелкие значки, покрывающие ткань. Ни одной знакомой буквы, да и на слова было не похоже. Ломаные линии, круги, то справа налево перечеркнутые косыми палочками, то наоборот, загогулины какие-то.

Но чтобы это не значило, оборотням явно была нужна эта тряпка и они постараются вернуть украденное… Хотя, если судить по наступившей в лесу тишине, можно было предположить, что стая не до конца была уверена в пропаже и сначала вернется на место, где настигла цыган, чтобы найти этот мешочек.

– А куда вы ладанку-то дели? – кажется, Баро думал о том же, что и шувани.

Шуко пожал плечами, отставил опустевшую кружку в сторону.

– Да почти там же и бросили, где нашли. Я же сразу полез смотреть, что внутри. Тряпицу вынул, а саму ладанку в кусты зашвырнул, больше в ней ничего не было.

Кхамали задумчиво кивнула, разглядывая вновь и вновь знаки. Немного времени у них есть, а даже если оборотни и найдут пустой мешочек, свяжут ли с цыганами это?

– Там важное что-то? – Лачо подсел ближе, посмотрел через плечо шувани, – Мы глянули, какие-то детские каракули…

От него пахло вином и дымом костра, зато теперь и второй бок согрелся. Кхамали покачала головой.

– Не знаю. Важное наверно. А может просто список покупок на ближайшей ярмарке, – она улыбнулась, чуть отодвинулась от мужчины. Жест не остался незамеченным, и Лачо вдруг разочарованно вздохнул, но тут же тряхнул смоляными кудрями, возвращая на лицо широкую улыбку.

– Так может нам на ярмарку в Тырговиште поутру съездить, а? Там и лавки есть, и люди грамотные встречаются. Говорят, даже звездочет имеется. Поспрашиваем, посмотрим? Баро, как считаешь?

Барон задумчиво пожевал губами.

– Идея неплохая. Знающая, а ты что скажешь?

Он уже давно понял, что даже несмотря на то, кто в таборе главный, последнее слово всегда оставалось за шувани.

Кхамали прикрыла глаза, на миг отрешаясь от гомона голосов, треска костра и запахов вокруг, но внезапно тряхнула головой и стянула с плеч шаль, кладя ее на землю перед собой. Цыгане притихли, завороженно глядя на движения шувани. А та достала карты, быстро их тасуя. На яркую ткань легли три прямоугольника, один за другим и Кхамали склонилась ниже, рассматривая изображения. На первой была видна кибитка, влекомая по дороге парой лошадей, которой правил цыган-возничий. На второй в бурлящей морской пене стояла цыганская семья, освещенная лучами солнца, а за их спинами на горизонте виднелись силуэты замковых башен. А на третьей, легшей чуть поодаль, в поле подсолнухов скакала лошадь, с восседающим на ней мальчиком. Колесница, Суд и Солнце.

– Поедем, Лачо, поедем.

После ее слов все вновь заговорили, а цыган рядом довольно щурился, словно и его осветило солнце посреди ночной тьмы.

Цыганский табор остался позади, как и сумрачный лес, таящий опасность за каждым стволом или кочкой. Дорога вывела Стефана и его невесту к узкой горной тропинке, змеящейся по скалам куда-то вверх, в темноту.