– …Эй, кума Патрикеевна… – вывел её муж из задумчивости. – Ты куда уходишь всё время?
Валя отозвалась:
– Здесь я, никуда не уходила…
– Да-а?! То-то, наверное, минут пятнадцать ты с отсутствующим видом тут стояла. Сама тут, а мысли где-то далеко витают!..
– Вечно ты что-то придумываешь!.. – встрепенулась Валя и, подхватив старое ведро с мусором, заторопилась в конец огорода к выгребной куче.
Валя поймала себя на мысли, что Лёня-то и прав. Всё чаще и чаще она находится в такой прострации. Раньше не замечала за собой такой мечтательности. Наверняка это беременность на неё действует подобным образом. Иных причин не было. И потом, с замужеством её жизненный уклад сильно изменился. Замужняя степенная Валя мало походила на расторопную и беззаботную хохотушку-девочку. Правда, внутри неё всё ещё жив тот задорный бесёнок, норовивший при любом удобном случае шаловливо высунуть и показать красный язычок. Она еле удерживалась от подобных соблазнов. А женщине, готовящейся стать матерью, не к лицу детские проказы.
– Валюш, слышь. Я что забыл-то сказать… – Валя обернулась. – Утром видел Томку. Они со Славкой вечерком хотели заглянуть. – Лёня сплюнул сквозь зубы и придавил носком калоши окурок.
– А что случилось-то?.. – кинула тревожный взгляд на мужа Валя.
Он пожал плечами.
– Ничего… наверное, просто посидеть, покалякать. Она тоже в положении…
– А-а, понятно. Хочет устроить нечто подобное посиделкам… заседание по обмену опытом… – и она заливисто засмеялась.
Тамара, про которую говорил муж, жила через два дома напротив. Не то, чтобы они с ней дружны, но эта девушка первая, с кем Валя нашла общий язык по приезду сюда. Сейчас, когда уже прошло три года, как они тут поселились, ей то время и не хочется вспоминать. Тяжело Валя привыкала к новому местожительству. Она никогда и не думала, что придется уезжать из родной деревни. Но так получилось, что жить им было негде, когда они надумали сойтись с Лёней. Расписавшись в сельсовете, они ещё долго жили по разным углам. Валя – у матери, где и так повернуться-то было не где, а он – на квартире. Его хозяйка наотрез отказалась пускать её под свою крышу в отместку за то, что девушка отказалась выходить замуж за её племянника.
Помаявшись подобным образом пару месяцев, Лёня сказал как отрезал:
– Хватит жить порознь, поедем к моей матери!
И, собравшись, уехали к нему на родину, где Валя ещё долго чисто психологически чувствовала себя не в своей тарелке. Свекровь встретила её хорошо, проблем никаких не возникало. Только никак не могла обвыкнуться с новыми обстоятельствами и в чужой местности. Работать устроилась на ферму, дояркой. А больше-то и некуда. Там её встретили вначале враждебно, и если бы не Тамара, окончившая к этому времени институт и занявшая место зоотехника, до сих пор ощущала бы себя птицей, прилетевшей из дальних краев. Это сейчас её тут все знают и уважают, а тогда… Тогда было всё иначе. Женщины встречали и провожали косыми взглядами. Конечно, пришлая… постоянно шушукались за спиной и отпускали сальные шуточки, вроде бы невесть кому адресованные, но Валя их молчаливо принимала в свой адрес. Что и говорить, эти три года тянулись для неё ужасно медленно и тягуче. Если бы не муж, давно бы она махнула на родину, под крылышко матери… туда, где всё знакомо до мелочей и тебя все знают как облупленную.
Леня, окончив сев семян, подхватив грабли и лопату, похромал к дощатому сарайчику, где хранился весь хозяйственный инвентарь – косы, поливочная лейка, ведра, пилы (ручная и моторная) и разный – нужный и ненужный в хозяйстве – хлам… Из дома вышла его мать.
