Пауза.
— Постой!!! Я погорячилась… — последний, сдавленный стон.
И мертвая тишина.
***
Когда я, рыдая, задыхаясь от обиды, выскочила на улицу, не понимая вообще, куда мне бежать, у кого просить помощи, не успела я было сделать и пары шагов, небеса обрушились на меня бешеным ливнем.
Замечательно!
Заебись вообще!
Я промокла как бродячая кошка, всего за долю секунды. Хотя, теперь меня можно смело так назвать — бродяжка.
В уме вспыхнула лишь одна идея — поехать к Карине в общагу, а там уже будет видно.
— Соняяяя! — как будто кулаком в спину. Не людским, страшным таким рыком.
Преследование продолжалось.
Испугавшись, я бросилась в темноту, к дорогое, заприметив блеклый свет фар.
Если повезёт — поймаю такси.
В такую погоду, на ночь глядя, разве что бухой кретин сунется из дому.
Тот человек, ехавший за рулем темно-синей иномарки, не сразу заметил пешехода, выскочившего на дорогу.
Махнув рукой, стоя на пешеходном переходе, я тут же опешила, отскочив в бок, закрыв рот руками. Водитель сам испугался. В пелене из дождя и тумана он не сразу меня заметил. Резко дал по тормозам и машину занесло на мокром асфальте. С громким скрежетом, правое переднее колесо заскрипело в паре сантиметрах от моей ноги, а перед глазами, в этот чудовищный миг, пронеслась вся моя жизнь. Машину вертело юлой, словно здесь, вместо асфальта, горе-рабочие положили не смолу, а лёд.
Весь этот чёртов хаос мелькнул перед глазами, как фильм ужасов, в замедленной съемке.
Мощный грохот.
Звон стекла.
И машина врезалась в столб. От силы удара столб накренился вправо, а из капота покореженной иномарки повалил дым.
Четче всего я слышала, как кричала мама. Просто потому, что я, во время ДТП, запаниковала, неосознанно упала на корточки, обхватив себя руками, особенно живот, и затихла, зажмурив глаза, задержав дыхание. А она, вероятно, подумала… что меня сбили.
Оклемавшись от шока, ничего лучше не придумала, как перебежать дорогу и скрыться в кустах. Через пять минут тут будет полным-полно полицейских. А меня, возможно, заставят отвечать за урон, нанесённый владельцу недешёвенькой «Ауди».
6. Глава 5.
— Ало… К-Карина… — трясусь от страха и холода, — Нужна т-твоя помощь.
Подруга ответила лишь с двадцатого гудка. Вялым, пьяным голосом.
А я, прячась в каких-то грязных кустах, в соседнем районе, в которые выбрасывают мусор, тряслась и заикалась так, что зуб на зуб не попадал.
Из меня текло, как из крана. Дождь всё лил и лил, усиливаясь с каждым часом.
— Сонька? Это ты?? — буркнула, видать, пьяная в стельку.
— Хто там? Очередной т-трахаль? Ик. — Какие-то помехи, матерщина, мужской, прокуренный бас. — Ты сёдня моя, шлюха, до самого р-рассвета! Я ж, нах*й, заплатил.
— Заткнись, долба*б. Подруга моя. — Связь постоянно обрывалась. Видимо, этот мат был адресован не мне. — Что т-такое?
— Прости, наверно не вовремя. — В трубке послышалась какая-то возня, пара шлепков, два грубых «бл*ть» от Карины, и быстрые, хлюпающие толчки. — Я из дома убежала. Навсегда н-наверно. — Продолжаю трястись, стучать зубами. — С матерью сильно поругалась. Мне некуда идти.
— ОХ ТЫ Ж БЛ*ЯЯЯ! — заорала в трубку, задышав часто-часто, а мужик на заднем плане рассмеялся, ответив на мат коротко, и неэтично: «Ещё отсосёшь, шлюха, за удовольствие».
Шлепки, пыхтящие вздохи в телефон лишь усилились.
— Карина! — взмолилась, понимая, что она меня совсем не слушает.
— Да! Да! Даааа! — заорала так громко, что мне пришлось убрать телефон на расстояние вытянутой руки. Но вскоре затихла. А мужской голос, всё ещё продолжал что-то бубнить, разумеется, что-то с матами, неприличное.
