Включив чайник, достала из шкафа чашки, и, поставив на стол, пошла в гостиную.
— Я не особо люблю фотографироваться, плохо получается.
— Не сказал бы. Ты красивая девушка…
Никита вернул на место рамку, и повернулся ко мне.
Я ожидала услышать что угодно. Но то что красивая…
— Я не красавица, и знаю это.
— Как скажешь.
Никита усмехнулся, присев на диван. Его взгляд заскользил по моему лицу, затем телу, и становился на ноге.
— Я не понимаю вас. Вы привозите меня домой, смотрите на мои детские фотографии…
— Всю свою жизнь я следовал правилам. Держал себя в дозволенных рамках. И только потому, что моя семья, очень много значит для меня. Я старался не разочаровывать отца, радовать свою мать. Моё окружение состоит из лизоблюдов, и лжецов. Женщины — это отдельная категория в моём обществе. Фальшивы и до омерзения надменны. Ты настоящая, и мне это нравится. Ты смелая, гордая, но не надменная. Ты дерзкая и наглая. И действительно очень красивая.
Слушая его, я не переставала представлять его без одежды. Мне ужасно хотелось увидеть его тело. Оно настолько же красиво, как и его лицо?
— Интересно… — Пробормотала я, не в силах отогнать бесстыдные мысли.
— Ты о чём?
— Что? — Я взглянула в его глаза, почувствовав, как краска заливает моё лицо.
— Ты краснеешь?
Никита произнёс это насмешливым тоном, будто догадался о моих грязных помыслах.
— Меня смущает одно ваше присутствие. Неудивительно, что я краснею. Почему вы решили откровенничать со мной? Вы не знаете меня.
— Поверь, я живу в таком мире, и вынужден разбираться в людях. Ладно, отдыхай, лечи ногу. Как доработаешь проект, сообщи. На работу не приходи, пока полностью не поправишься. Я навещу тебя, если ты не против?
Конечно, я против! Я вообще против того, чтобы оставаться с ним наедине! Он меня нервировал, и эти пошлые мысли в моей голове меня беспокоили.
Никита пошёл к двери, и, услышав, как она захлопнулась, я выдохнула и откинулась на спинку дивана.
Ну почему он так сексуален?! От него так и исходили феромоны. Меня одолевала похоть в его присутствии.
Другое дело Вадим. Он притягателен, и я уверена, хорош в постели. Но этот просто искуситель.
— Блин…
Выпалила я, и пошла на кухню, делать чай.
****
Весь день я просидела за работой. И когда раздался звонок в дверь, я вспомнила, что должен прийти Вадим.
До хромав до двери, открыла её, и увидев Вадима, пригласила войти.
— Семь вечера, и как обещал, принёс ужин.
Мой взгляд упал на пакеты в его руках.
— Покупной?
— Да, прости. Но это хороший итальянский ресторан. Тебе понравится.
— Это неважно. Я хочу, есть, и мне всё равно где ты её взял, да хоть у бомжа отобрал.
— Очень смешно…
— Шучу! Неужели не ясно?!
— Ладно, садись за стол, я всё сделаю.
Мы пошли на кухню, и присев за стол, я стала смотреть, как он накрывал на стол. Пахло изумительно. Жареные крылышки, и макароны с заправкой из соуса с морепродуктов. Затем салат, и хрустящие булочки. У нас намечался пир. Вадим достал бутылку белого вина, открыв ее, налил в два бокала.
— За твою ногу!
Произнёс Вадим, подняв бокал. Кивнув, я взяла свой, и, сделав глоток, поставила на стол.
— Так ты живёшь один… — Я наложила себе в тарелку еды, и принялась есть.
— Да, эту квартиру я получил, когда покидал интернат.
Ответил он, и начал уплетать курицу.
Я чуть не подавилась. Сначала история с его женой. Сейчас выясняется он детдомовский!
— Прости.
— Слушай, если ты так будешь реагировать на мои ответы. Я боюсь, у нас и разговора не состоится.
