— Ты расстроена. Это парень да? Тебя обидели?
Я любила отца, даже больше того. Боготворила. Он хороший чистой души человек, как, впрочем, и моя мама. И не хотела, чтобы он переживал, но кому я могла излить душу, как не родному человеку? Рассказав ему о Никите, я снова зарыдала. Отец гладил меня по голове, молча горюя вместе со мной.
— Вот почему он такой? Я же не лезла к нему.
— Ты ему нравишься. Все парни, которым нравятся девушки, ведут себя как ослы. Я твою маму тоже обижал. Но потом она поняла, и стала обижать меня. Так мы и сошлись.
— Значит это такой своеобразный подход? На самом деле он меня не обижал?
Я посмотрела на отца, перестав рыдать.
— Ну, да. Так что перестань рыдать, и действуй. Вернись на работу, и отыграйся. Поверь, он тебя так просто не отпустит.
— Спасибо папа…
Я расцеловала его, и, выпроводив из комнаты, плюхнулась обратно в кровать. Ладно! Я тебе устрою, жизнь полную сюрпризов! Меня переполняло чувство злорадства. И тут я вспомнила о Вадиме. Он звонил весь день, но я не стала брать трубку. Эти отношения, которые я сама по своей глупости начала, должны прекратится. Но как я ему скажу?! И на меня вновь нахлынуло уныние.
****
Лифт отремонтировали. Заглянув с опаской внутрь, осторожно вошла, и, нажав пальцем на кнопку, вцепилась в сумочку. Пока циферблат отщёлкивал этажи, я молилась Богу. И когда наконец он остановился, и открылись двери я ринулась в холл. Никита возник из- ниоткуда, и я врезалась в него.
— Лебедева? — Брякнул он, с ехидной усмешкой. — Какой приятный сюрприз. Ты за личными вещами?
— Вот…
Я ткнула ему в лицо проектом, всучив ему его, пошла к своему столу.
— А ну стой!
Мы явно побили все рейтинги по скандалам за последние две недели. Офис гудел, сотрудники сплетничали, и злорадствовали. Неудивительно если они организовали тотализатор, и делали ставки. В офисе повисла тишина, все пялились на нас, и ждали итога.
— Никита Олегович, я бы хотела спокойно забрать вещи…
— Закрой рот… — Прошипел сквозь зубы Никита, вцепившись мне в руку. — Я приезжал к тебе. Где ты была?
— У родителей, и вообще это тебя не касается.
— Да? А кто такой Вадим?
— Слушай, тебе повторить? Не твоё дело.
— Ладно, я понял. Ты просто потаскушка.
Моя рука взметнула в воздухе, а затем со смачным шлепком опустилась ему на лицо. Я услышала, как раздался чей-то тяжёлый вздох. В голове застучало, я с трудом подняла глаза, чтобы взглянуть ему в лицо. Его лицо приобрело бардовый оттенок. Казалось, что он сейчас меня выкинет из окна седьмого этажа, на котором мы находились. Проглотив подступивший ком в горле, я попятилась.
— Ты уволена, собирай вещи.
Это всё что он сказал. Затем пошёл в свой кабинет. Как только за ним закрылась дверь, я обвела взглядом офис. Все сидели с открытым ртом, не решаясь сказать и слова. Я понимала, никто не хотел последовать за мной, и потому молча собрав свои вещи, пошла к лифту. Но передумав пошла к лестнице. Ещё не хватало убиться, на прощание.
— Катя стой!
Он назвал меня по имени! Не поверив своим ушам, я обернулась, и уставилась на Никиту.
— Что?
— Извини, что позволил себе лишнего, — Он говорил достаточно громко, чтобы его могли услышать все. — Я был не прав.
— Извинения приняты. Всего хорошего.
Я пошла дальше на ватных ногах. Сердце гулко стучало в груди, мне было невыносимо тяжело уходить. В голове мелькали отрывки. Он целует меня, и я отвечаю… Его вкус губ… Запах одеколона…
